Современники и потомки о Сталине

Сталинская паранойя

 Имя «Сталин» не отрежешь от государства, носившего название «СССР», от национал-большевизма, правившего этим государством, от усатого облика его главы. Это, имя, стало богатым источником для выражения многочисленных и, часто, крайне противоположных суждений, о сыгравшем в течение трех десятилетий прошлого века определяющую роль в жизни людей, населявших громадную территорию восточного полушария планеты Земля. Многочисленные книги, журнальные статьи, кино- и телевизионные фильмы, посвященные этой теме, скорее не попытки определить истинность этого явления, а отображение сущности самого автора этих литературных и исторических опусов, его мировоззрения, объема и глубины профессиональных знаний, а может быть и политического заказа. Последнее не исключаю. В этот марафон включился и я, рассматривая происшедшие в этот период события с точки зрения профессионального медика, врача, обладающего 50 летним клиническим стажем в области невропатологии - раздела медицинской науки и практики, посвященной изучению заболеваний нервной системы и их лечению.

Поведение Сталина – отражение личных его потребностей, и некоторые из них необъяснимы с точки зрения нормального человека. Вождь – человек в крайних его измерениях, в крайнем состоянии. В трактовке его поведения нельзя проигнорировать девиантный (от лат. deviatio – отклонение) характер его личности, достигшей крайней степени социальной опасности. Ряд авторов пытаются трактовать поведение Сталина так, как реагировал бы порядочный человек, интеллектуал, живущий в начале ХХI века, то есть со своих позиций. В то время, как личностные характеристики Сталина, правившего страной в первой половине прошлого века, были анормальными, с ярко выраженными особенностями, отклоняющимися от типичной даже для того времени социально-культурной системы.

Сталин был преступником, причем, учитывая его биографию, серийным и профессиональным преступником. Начав свою политическую карьеру с ограбления банков, став главой государства, ОН распространил свою внутригосударственную и внешнеполитическую преступную деятельность против мира, против человечности, жертвами которой стали не единицы, не сотни тысяч, а миллионы ни в чем не повинных людей. Давая оценку деятельности Сталина, необходимо указать на особую психологию его серийных преступлений, по которой почти со стопроцентной точностью можно установить не только общую канву преступления, но и многие его детали, говорящие о высоком преступном профессионализме того, кто совершал или руководил этими преступлениями.

 Одним из аспектов моего историко-медицинского исследования является оценка психопатологической личности Сталина. Необходимо в первую очередь решить вопрос – был ли Сталин болен душевной (психической) болезнью? Такого исследования, проведенного профессиональным медиком, я не встретил, хотя слежу за СМИ и научной литературой в течение многих последних лет. А грамотное решение этого вопроса очень важно и с правовой точки зрения. Если Сталин был болен психической болезнью, то он не подсуден. Тогда это беда народа, который не распознал существо его поведения и многие годы ходил под психическим больным. Если же Сталин не был больным, то, как говорят все уголовные кодексы мира, он должен был бы ответить перед судом за содеянное уголовное преступление против человечества, и его преступления не имеют «срока давности».

 Лично я далек от мысли, что Сталин был психически болен. Он был, с точки зрения клинической психиатрии, вполне здоровым человеком с правильным поведением и сохраненной трудоспособностью. В этой работе я попытаюсь это положение обосновать.

Психиатрия – область медицинских знаний о психических (душевных) болезнях и пограничных состояниях. Согласно Международной классификации болезней к психическим заболеваниям (психозам, шизофрении, эпилепсии, истерии и другим психоневрологическим заболеваниям) относятся клинические случаи, когда у индивидуума ясно выражен симптомокомплекс, сопровождающийся систематическим бредом, галлюцинациями, стойкими вычурными фантазиями, синдромом психического автоматизма, иллюзиями, странностями, которые нельзя скрыть от окружающих. При решении вопроса о психическом заболевании психиатр определяет не только форму болезни, но и динамику клинических проявлений. Психическое заболевание не возникает ни с того ни с сего, оно имеет разные этапы в своем течении, всякое безумие имеет свою систему развития. И совершенно нереально, чтобы любая форма психической болезни с течением времени не выявила бы себя в полной мере, которую скрыть от окружающих невозможно.

У Сталина не было ни одной черты, свойственной болезненному состоянию психики. Он был всегда рационален, точен, всегда учитывал ситуацию, обладал хорошей сообразительностью и блестящей памятью. Рассуждения тех, кто приписывает ему психическую болезнь, лишены объективной аргументации.

 Сталин был здоровым с точки зрения психиатрии как врачебной специальности, но у него была деформированная личность. Это область психопатии, дисгармонии эмоционально-волевой сферы, а не психиатрии. Решительный, циничный, проницательный, безжалостный тиран, без сердца и души, которому были чужды мораль и милосердие. Это определяло его поступки.

 Психопатия – ненормальность психики, патологическое развитие личности, возникающее под влиянием внешних факторов и врожденных особенностей. Психиатрия это раздел медицины, наука о душевных болезнях, их лечения и профилактики. Психиатрия и психология, психиатр и психолог – специальности разные; психический больной и психопатологическая личность – состояния разные. Хотя слова вроде бы похожи. Психиатры занимаются такими проблемами, как бред, галлюцинации, расстройства памяти, внимания, сообразительности. Этим они принципиально отличаются от психологов, изучающих варианты неболезненных вариантов психики. Можно быть тяжело психически больным лидером, но проявлять себя либералом и человеколюбом. Можно быть практически здоровым с точки зрения психиатрии, но действовать как человеконенавистник и тиран. Дело не в болезнях, а в нравственной позиции личности. Сталин полностью укладывается во второй пример, так как она у Сталина была психопатологической.

Необходимо также учитывать фактор времени – то, что в психологии и психиатрии носит название «профессиональной деформации личности», – когда изменение качеств личности происходит под влиянием профессиональной деятельности. Для Сталина – это продвижение к вершине власти, этапы ее утверждения, сохранения и возвеличивания до обожествления. Власть, власть и еще раз власть! Для Сталина это главная, единственная, всепоглощающая страсть, которую он удовлетворял, играя людьми, как шахматными фигурами. В своей совокупности все совершенные им противоправные деяния во все периоды его единоличного правления страной необъяснимы, если не учитывать и этот фактор. Обычные оценочные категории не всегда можно применить к политику такого масштаба, как Сталин. В этом еще одна ошибка исследователей-историков, журналистов, политологов, писателей.

 Политика Сталина в течение всех лет его правления, по существу, была воплощением его личных интересов, протекавших на фоне такого состояния, которое в медицине называется паранойя. Но и это еще не все. Его параноидное состояние, особенно в последние годы, протекало на фоне постоянного ожесточения против всех окружавших его людей. Злость! Одно из любимых сталинских изречений: «Высшее наслаждение мужчины – раздавить врага, а потом выпить бокал хорошего грузинского вина». Чалидзе сделал попытку доказать, что Сталин не был параноиком, полагая, что истинная паранойя помешала бы эффективной политической деятельности. Но, согласно современным представлениям, нет действительной причины, в силу которой паранойя мешала бы политической деятельности. Доктор Б. Малкин, личный врач Сталина, был убежден, что у Сталина была скрытая форма душевной болезни, и ее симптомы – гипертрофированная подозрительность, жестокость, отсутствие каких-либо угрызений совести, позывов к раскаянию. Л. Радзиховский, путает параноидный симптом, как проявление психической болезни с паранойей сопровождающую девиантную личность: «в 41-45 м о паранойе никто говорить не станет», « а вот кровавый театр 37-го рациональному объяснению не поддается.

Еще одно состояние, которое определяло поведение Сталина, – неврастения (функциональное расстройство нервной системы на почве истощения и переутомления). Нервная система у Сталина с возрастом стала не выдерживать длительного, изматывающего напряжения и истощилась. Развилось то, что сейчас называется «неврозом тревоги». Неврастения проявляется в раздражительности, пугливости, в бессоннице и ночных кошмарах, тревожных предчувствиях. Ухудшение качества жизни проявляется, как правило, у человека, не соблюдающего норм психогигиены, которые предусматривают регулярный сон, чередование нагрузок и отдыха, переключение энергии с одного вида деятельности на другой, разнообразие в питании, ограничение в курении. Избавиться, тем более от тяжелой неврастении, без вмешательства врача не так-то просто, ибо лечение ни в коем случае не сводится только к изменению жизненного и рабочего режима. А мы точно знаем, что рабочий режим у Сталина был очень плотный, и от врачебной помощи Сталин отказался давным-давно, несмотря на явные недомогания.

Для того, чтобы не быть голословным, приведу основные черты, присущие Сталину. Самая важная - сознание особого значения собственной личности, отчего проистекает чрезмерное самомнение, неспособность прощать окружающим ни равнодушия к себе, ни несогласие с его «сверхценной идеей», крайний эгоизм, бесцеремонное отношение к другим, обидчивость и подозрительность. Если приложить ниже перечисленные симптомы к личности Сталина, то диагноз паранойяльной психопатии не вызывает сомнения. В качестве ее признаков врачами выделяются: 1) чрезвычайная чувствительность к «препятствиям» и «отказам» на пути достижения того, что для субъекта безусловно; 2) злопамятность в отношении оскорблений и обид, а также постоянная тенденция к недоброжелательности и зависти; 3) подозрительность и всепроникающая склонность искаженно воспринимать происходящее, неправильно истолковывая нейтральные и даже дружественные действия других, как проявления недоброжелательства и враждебности к себе; 4) воинственное и упорное отстаивание собственных прав, не считаясь с обстоятельствами; 5) склонность к патологической ревности; 6) ощущение чрезвычайной важности собственной особы; 7) озабоченность истолкованием событий как заговора. Если еще учесть, что паранойяльный тип обычно раскрывается в пору социальной зрелости, т.е. в 40 – 50 лет, можно придти к выводу, что именно паранойя – то, что в психиатрии имеет название «мономания», – обуславливала всю политическую деятельность Сталина.

Политические процессы 30-х годов были – как на это указывал Такер, крупный психолог, исследователь психобиографии Сталина, – психологическим символом для логического оправдания паранойяльной тенденции личностных качеств самого Сталина, были образным миром самого Сталина. Наиболее точную личностную психологическую оценку Сталина дает его дочь Светлана:

«Опустошенный, ожесточенный человек, отгородившийся стеной от старых коллег, от друзей, от близких, от всего мира, вместе со своими сообщниками превративший страну в тюрьму, где казнилось все живое и мыслящее; человек, вызывавший страх и ненависть у миллионов людей, – это мой отец»

Среди многочисленных личностных характеристик Сталина из его самого близкого окружения представлю только еще две:

Микоян А. И. – Сталин в конце 30-х годов – это совершенно изменившийся человек: до предела подозрительный, безжалостный и страшно самоуверенный. О себе нередко говорил уже в третьем лице. По-моему, тогда он просто спятил. Впрочем, таким Сталин снова предстал перед нами и в последние три-четыре года до своей смерти.

Хрущев Н. С. – Сталин даже в туалет боялся зайти без охраны. Это, конечно, результат работы больного мозга. Человек сам себя запугал <…>. Я один раз был свидетелем такого факта, и мне было очень неприятно. Сталин пошел в уборную. Охрана – человек, который за ним буквально по пятам ходил, остался на месте. Сталин вышел из уборной и набросился при нас на этого чекиста, начал его распекать: «Что вы не выполняете своих обязанностей? Вы охраняете, так вы должны охранять, а вы тут сидите, развалившись!»

Он оправдывался: «Товарищ Сталин, я же знаю, что там дверей нет. Вот одна дверь-то, так за той дверью стоит мой человек, который несет охрану». Он на него грубо набросился: «Вы со мной должны ходить!» Это невероятно, чтобы он с ним ходил даже в туалет!

Внутренние психологические процессы, происходившие у Сталина, не отличались от тех процессов, которые управляют поведением обыкновенного параноика. Только другими был социальный отклик и результаты. Если у обычного параноика его навязчивые мысли, страдания из-за комплекса неполноценности и поиска врага реализуются в виде ревности, создании различных проектов типа вечного двигателя; сутяжничества, идей преследования, то у Сталина, обладавшего неограниченной властью и возможностями для поддержки и реализации собственных паранойяльных идей, была к услугам громадная политическая и административная машина, и реализовались они политическими процессами, арестами, расстрелами, чистками, шельмованием в прессе и т.д. Для него ничего не было важнее, чем единоличная власть, а его жизнь и обстоятельства сложились так, что он стал главой огромного государства. Психологические отклонения, сформировавшиеся еще в юности и проявившиеся в виде конфликтов в семинарии, не изменились по сути и проявили себя в широких масштабах, влияя на судьбы миллионов людей. Эту возможность давал тоталитарный режим с его беззаконием, безнравственностью и антидемократией.

 Есть и патоморфологическое объяснение девиантного характера сталинской личности, которую подробно описал академик А. Мясников:

«Сильный склероз мозговых артерий, который мы видели на вскрытии И. В. Сталина, может возбудить вопрос: насколько это заболевание, несомненно, развившееся на протяжении ряда лет, могло сказаться на состоянии Сталина, на его характере, на его поступках в эти годы. Ведь хорошо известно, что атеросклероз мозговых сосудов, приводящий к нарушению питания нервных клеток, сопровождается нарушением функций нервной системы. Прежде всего, со стороны высшей нервной деятельности отмечается ослабление процессов торможения, в том числе и дифференциального. Легко себе представить, что в поведении Сталина это проявлялось потерей ориентации – что хорошо, что дурно, что полезно, а что вредно, что допустимо, что недопустимо, кто друг, а кто враг. Параллельно происходит так называемое обострение черт личности: сердитый человек становится злым, несколько подозрительный становится подозрительным болезненно, начинает испытывать манию преследования – это полностью соответствует поведению Сталина в последние годы жизни».

Мнение ряда профессиональных историков и «примкнувших» к ним журналистов и писателей, оценивающих поведение Сталина в послевоенные годы, соответствует существу его психопатологической личности. К концу жизни Сталина, пишет Конквест, паранойя особенно ярко проявилась в его антисемитизме. Он был полностью поглощен идеей сионистских заговоров.

Паранойя – на то она и паранойя. Это душевное расстройство, которое, при полном сохранении умственных способностей, характеризуется систематизированными навязчивыми идеями, избавиться от которых невозможно и которые не поддаются никаким внешним вмешательствам. Поэтому Сталин с маниакальной последовательностью и повторяет свой криминальный стиль, в период «Позднего сталинизма» в 1948 – 1953 гг. Нашлось психопатологическое объяснение и параноидной привязанности Сталина к числу «13» при планировании и реализации ЕГО антиеврейских замыслов. Хочу обратить внимание читателя на дату «13 января», закономерно повторяющуюся, как злой рок, в течение всего прохождения неудавшегося Последнего политического процесса Сталина:

13 января 1948 г. был убит в г. Минске народный артист СССР, председатель Еврейского антифашистского комитета С. М. Михоэлс.

13 января 1949 г. в Москве начались основные аресты членов ЕАК.

13 января 1949 г. в Киеве арестован член ЕАК Э. Г. Спивак.

13 января 1950 г. в центральной прессе опубликован указ Верховного Совета СССР о возобновлении смертной казни.

13 января 1953 г. в сообщение ТАСС в центральных газетах об аресте «убийц в белых халатах.

Но это перечисление не исчерпывает пристрастия Сталина к числу 13.

Сталин при утверждении списка членов ЕАК, «подлежащих ликвидации», выделил тринадцать человек; четырнадцатая, проходившая по этому делу, осталась жива. Расстрел осужденных на казнь тринадцати членов ЕАК состоялся 12 августа 1952 г., в канун тринадцатого.

Сталин присвоил вновь сформированному в декабре 1952 г. в структуре 2-го управления ГРУ «антисионистскому» отделу № 13. На него была возложена задача по борьбе с еврейской «пятой колонной» внутри страны. Это зловещее «совпадение» отнюдь не было случайным: начальником отдела стал С. Огольцов – главный организатор убийства С.М. Михоэлса.

 13 марта 1953 г. Сталин планировал начать открытый политический процесс над «врачами-вредителями» с последующей их казнью.

 Ни одна из многочисленных теорий случайных процессов не объяснит, почему в Последнем политическом процессе Сталина, продолжавшемся более пяти лет, ключевые моменты приходились на 13 января или были связаны с цифрой 13. Такое совпадение без направляющей руки злого, мнительного и суеверного существа статистически недостоверно.

Первым, кто поставил Сталину диагноз «паранойя», был выдающийся невропатолог Владимир Михайлович Бехтерев. Побеседовав со Сталиным в декабре 1927 г., Бехтерев заявил, что у Сталина «типичный случай тяжелой паранойи». «У сухопарого пациента, сказал Бехтерев ассистенту, – классическая паранойя. Во главе Советского Союза оказался опасный человек». Вскоре после того, как Бехтерев сделал это заявление своим коллегам, он умер при таинственных обстоятельствах. Врач, делавший вскрытие, установил отравление. Патологоанатома расстреляли. Еще раз диагноз паранойи был поставлен Сталину кремлевскими врачами Д. Д. Плетневым и Л.Г. Левиным в 1939 г. Позже Плетнев и Левин были уничтожены.

Навязчивая идея, преследовавшая Сталина последние годы его жизни, – связать расправу с предназначенным ИМ к уничтожению народом, окутав ее в мистический флер почитаемой евреями цифры «13», блестяще изложен в книге Владимира Зака «Шостакович и евреи»:

«... Беседуя с моими американцами о Тринадцатой симфонии (Шостаковича – Ф.Л.), я вспомнил еврейскую символику. По Рамбаму (Маймониду) все основные принципы еврейской Веры укладываются как раз в тринадцать. Любой еврейский юноша становится полноправным членом общества, достигнув тринадцати (бар-мицва). Помните рассказ Шолом-Алейхема “Часы”? Они бьют тринадцать, чтобы заглянуть в грядущее, подчеркнуть устремленность человеческой жизни.

Нечто очень важное об истории цифры тринадцать в советское время поведал мне М. И. Блантер. Любимец массовой аудитории, автор популярных песен, с которыми наши фронтовики штурмовали Берлин, Матвей Исаакович был хорошо знаком с именитыми советскими маршалами и генералами. Ссылаясь на очень крупного офицера Г., входившего в охрану Сталина, Блантер пояснял: “тринадцать у евреев счастливое число. Знал это и Сталин. А поэтому приказал в январе сорок восьмого: «Соломона Михоэлса обезглавить тринадцатого! И объявить по всей стране: тринадцатого Михоэлс погиб. Евреи всегда гордились Михоэлсом. Пусть, наконец, поймут, что фортуна им изменила...”.

 Вы знаете, в какой день Сталин повелел арестовать главного врача Боткинской больницы – Бориса Абрамовича Шимелиовича? 13 января 1949 года! Тринадцатого. Этим был завершен большой цикл еврейских арестов. А когда Сталину дали очередной список членов еврейского антифашистского комитета, “подлежащих ликвидации” (В. Зускин, Л. Квитко, П. Маркиш, И. Фефер, Л. Штерн и другие), вождь усмехнулся: “Тут четырнадцать? Лину Штерн мы оставим. А тринадцать должны понести наказание” ... Тринадцать! Вождь получал физическое наслаждение от мысли о том, что в подвалах московской Лубянки будет расстреляно именно 13 евреев! Лично я, – продолжал Матвей Исаакович, - в то время еще не знал о пристрастии Сталина к тринадцати, но уже тогда обратил внимание на странную закономерность. После 1949-го я уже чувствовал себя человеком с желтой повязкой. И ждал со страхом очередного тринадцатого. Мы помним, как январским утром 1953 года Юрий Левитан – феноменальный диктор, преодолевая собственный ужас, читал по радио передовую “Правды” о врачах – “убийцы в белых халатах”. “Об отравителях объявить тринадцатого!” – это тоже приказал Сталин. Никакой другой иезуит, кроме Сталина, не мог бы додуматься до того, чтобы “ликвидация” В. Зускина и его друзей состоялась бы в канун тринадцатого – 12 августа 1952 года.

 Не случайность: публичная казнь еврейских врачей на Красной Площади намечалась тоже в канун тринадцатого – конкретнее, 12 марта 1953 года. Генерал-охранник был свидетель такого откровения вождя: “Двенадцатого все врачи будут уже казнены, а тринадцатого будет торжественный день для евреев: пусть отпразднуют тризну по своим героям”. Может быть, и оставшиеся на свободе оказались бы в товарных теплушках тоже тринадцатого? Многих бы в Сибирь не довезли. Растерзали бы в пути “народные мстители”». Так ведь планировал судьбу евреев “лучший друг детей” и “величайший вождь народов”. Цель его была ясна: сделать тринадцатое кладбищем для евреев» (115).

Навязчивая идея с цифрой 13, проявившаяся в пятидесятых годах, видимо, имела свое начало еще тогда, когда семинаристу Иосифу Джугашвили преподали эту благодетельную для евреев цифру «тринадцать». Несомненно, что он был глубоко религиозен в тот период, когда учился в Тифлисской духовной семинарии. В дальнейшем, став профессионалом-революционером и воинствующим атеистом, он на всю жизнь сохранил где-то в глубине души отрицательное отношение русской и грузинской Православной церкви к евреям, «распявшим Христа». Его давно томило стремление сделать как можно больнее евреям не «просто так», а на базе их собственных верований.

По иудейской вере слово «один» (אחד) согласно гематрии* равно числу 13. Да, Он – один, единственный и неповторимый, он – бог. Он, Сталин, – новый мессия для всего человечества! Но сумма числовых значений букв слова «один» равна числовому значению букв в слове «любовь» (אהבה). Нет, не будет Он для евреев олицетворением любви. Будет все наоборот. Как он ненавидел все, что связано со словом «любовь»! Любовь обошла его стороной, Он ее за всю его многотрудную жизнь так и не познал. Не было у него любви ни к женам, ни к его родным детям, ни к маленьким внукам. Не испытывали и к нему любви ни родные, ни соратники, ни подчиненные. Только страх. И не только перед ним, но даже перед его именем. И Он сделает так, что число 13 и у евреев станет синонимом страха. Он перевернет иудаизм, Он вывернет эту мистическую гематрию наизнанку. Он заставит по новому, по-сталински петь веселую песенку считалочку, завершающую самый дорогой для евреев праздник Пейсах:

Тринадцать! Кто знает?

Тринадцать? Я знаю: Тринадцать свойств Б-га,

Двенадцать колен Израиля, Одиннадцать звезд,

Десять Заповедей, Девять месяцев до родов,

На восьмой день обрезание, Семь дней недели,

Шесть разделов Мишны, Пять книг Торы, Четыре

праматери, Три патриарха, Две Скрижали Завета,

Один у нас Б-г на небе и земле.

Он – Бог, и ему все подвластно. Он покажет этим евреям, что такое цифра 13!

            Семинарист Джугашвили хорошо усвоил «Ветхий завет», и когда стал Сталиным, решил воспользоваться этим сакраментальным числом для расправы с евреями.

Итак, краткий экскурс в психиатрию и психопатологию был предпринят мною для того, чтобы убедить читателя в том, что Сталин не был душевнобольным, а потому полностью ответственен за свои поступки. Это был пахан бандитской компании соучастников с ясным умом и четкой памятью. Это был жестокий, хищный, подлый, но психически здоровый человек.

Сталинская паранойя Сталин паранойя