АПН: Как вы прокомментируете захват и предполагаемое убийство российских дипломатов в Ираке?

Константин Крылов, председатель Русского общественного движения:

Очень хочется начать со слов: «Убийство русских дипломатов в Ираке в очередной раз продемонстрировало». Фраза отвратная, но что ж поделать: к данной ситуации она подходит на сто процентов. Именно так: в очередной раз продемонстрировало. Некоторые вещи, которые мы и хотели бы подзабыть, да вот нам напоминают.

Итак. Мир ещё раз убедился, что
1. русских можно убивать,
2. можно убивать любых русских, даже тех, которые считаются в ихней глупой стране «высокопоставленными» и «защищёнными»,
3. причём убивать их можно не за что-то, а просто так, под настроение, под любым подвернувшимся предлогам,
4. и, наконец, это может делать кто угодно, любые дикари, животные, кто захочет.

Ещё раз проверили: да, точно, можно резать.

Почему так?

Сначала пару слов о государстве. Русские терпят, потому что у них нет своего государства, а исполняющая обязанности такового «россиянская эрефия» - это просто система внешнего управления, возглавляемая зевающими от скуки «приглашёнными менеджерами», которым абсолютно пофиг, что там под ними шевелится. Поэтому, в частности, для них полностью непонятно, что такое «национальная честь» и прочие высокие материи. Они готовы сражаться как львы за то, что считают своим — но эту страну они своей не считают, причём на уровне подкорки.

Так, невероятно постыдное поведение нашего МИДа объясняется, скорее всего, элементарной ленью. Да к чему возиться? Сидит большой дядька в кресле, позёвывает, думает так: «Ы-ы-ых, жарко. Чё-то там с этими, как их, захватили которых в Ираке. Ы-ы-ых, фигня, конечно, какая-то. Ну да лана. Как-нибудь оно всё само разрулится, туда или сюда. Ну, убьют этих мужичков, не беда. Работа у мужичков такая, ы-ы-ых».

Того же тона — и официальные заявления типа «чё это вы подрываете российско-арабскую дружбу». Просачивается ленивое удивление. «Чего это они вдруг?»

Для сравнения. Любое современное государство, считающее себя хоть сколько-нибудь полноценным, в подобных ситуациях делает всё возможное, чтобы вытащить своих - даже в случае явного неравенства сил. Если не удаётся вытащить — мстят. Если не ясно кому мстить — мстят кому попало, бьют по площадям. Если нет возможности ударить — хотя бы показывают, что ударили бы, коли имели силу.

Как поступают те, кто может вытащить и ударить — тут за примерами далеко ходить не надо. Вот свежачок: в Израиле палесы захватили одного (читаем - одного) израильского солдата. «Рядового Райана», так сказать. Что делает Израиль? «Премьер-министр Израиля Эхуд Ольмерт заявил, что он отдал приказ командующим войсками готовиться к длительной и масштабной военной операции на палестинской территории по освобождению капрала Гилада Шалита». На палестинскую территорию будут введены пехота и танки. И будут мочалить палесов, пока не получат своего человека - или не накажут тех, кто его убил, если осмелятся убить.

Повторяю - танки. Повторяю - ради одного солдата. Сравниваем, ага.

Теперь о реакции российского общества. Точнее, об отсутствии таковой.

Опять же, в нормальных странах в подобных случаях народ выходит на демонстрации, машет национальными флагами и требует от правительства крови террористов. Что было у нас, мы знаем.

Тут, конечно, очень хочется в очередной раз поламентировать по поводу того, какой у нас плохой народ - терпила, как он лишён национальной солидарности и т.п. Но, увы, не всё так просто.

Первое. В нормальных национальных государствах существует национальное единство, включающее в себя единство народа и власти. Нет, я не о том, что в Америке или в Израиле власть обожает народ и облизывает его длинным мякотным языком, а народ носит своих правителей на руках. Конечно, и там народ непрерывно поносит зажравшихся чиновников и жуликоватых парламентариев, а те в приватных беседах жалуются, какие там внизу ленивые и тупые бездельники, и как надоело плясать перед ними во время электорального процесса. Но всё это так, пена. В серьёзных ситуациях народ и власть чувствуют своё абсолютное единство: «мы все сейчас американцы», «мы все евреи». Когда в Штатах грохнули небоскрёбы, вся страна, извините за выражение, но здесь оно абсолютно уместно - поднялась в едином порыве. Американские флаги торчали из каждого окна. «Мы - единая нация».

В России пропасть между верхами и низами - абсолютная. Верхи не считают «население» за людей, население отвечает им тем же. И когда где-то в жаркой стране захватывают не простых парней, а «каких-то там дипломатов», это само по себе - не вызывает инстинктивной реакции «наших бьют». Потому что в сознании «россиян» дипломат - существо инопородное, оно «из ихних», из тех, кто сладко жиркует. Это, кстати говоря, совсем не так: престиж дипломатической службы кажется значительным только по советским воспоминаниям, а вообще-то быть дипломатом от третьеразрядной заштатной «эрефии», абсолютно всеми презираемой - это собачья работка. Но всё-таки само по себе «чувство солидарности» здесь не рождается.

Второе. Вместо того, чтобы стимулировать гражданскую активность (как это делают нормальные государства, причём не только либеральные, а именно любые), наши власти её стараются подавлять «на автомате», то есть всегда и во всех случаях, даже когда она могла бы быть полезной. В данной ситуации это проявилось очень конкретно. Все официальные комментарии были успокаивающе-расслабляющее-утешающими. «МИД работает, делаем всё возможное, сидите дома, ждите результата, ы-ы-ых». Даже сейчас, когда дипломатов убили, Лавров на публику «ещё сомневается» в том, точно ли убили тех. Это нужно всё для того же расслабления: сначала «погодите, ребята, не дёргайтесь, тут ещё не всё понятно», а потом, когда убедятся, что убили всё-таки тех, «ну, времени сколько прошло, чего уж теперь-то». Приёмчик известный, ага-ага.

И, наконец, о СМИ. То, что наши медиа - чьи угодно, но только не наши, проявляется даже на уровне слов. Так, убийство русских дипломатов все наши брехалки дружно стали называть «казнью». Напоминаю: казнь - это акт правосудия, совершённый официально признанным судом. Казнь может быть несправедливой, подлой, отвратительной, но это именно что акт правосудия, пусть плохого. То, что произошло в Ираке, «казнью» называть нельзя. Это - публичное убийство, совершённое преступниками. Называть это «казнью» значит уже отчасти соглашаться с тем, кто какая-то там «шура» имеет какие-то права.

Впрочем, права в современном мире есть у всех, кроме нас.