Март богат на значимые даты советской и постсоветсвкой истории. Первый референдум, начало горбачевской эпохи, все это события недавней истории. Как можно оценить происшедшее? На эту тему мы побеседовали с Андреем Кушниренко, руководителем ИТ-проекта.

- 14 лет назад граждане СССР проголосовали на референдуме за сохранение единого союзного государства. Однако Союз все-таки распался. Было ли это, на ваш взгляд, неизбежно?

- Да, это было неизбежно. Кстати, на референдуме проголосовали по вопросу «Согласны ли вы жить в обновленном и процветающем Советском Союзе?». Мне вот до сих пор удивительно, что нашлись несогласные.

Есть тактические обстоятельства распада СССР: особенности личности Горбачева, Ельцин и его окружение, МДГ, выступление Распутина с пожеланием вывести РСФСР из состава СССР, неудачная конъюнктура на нефтяном рынке и прочее. Анализировать эти обстоятельства, как причины – заниматься прикладной конспирологией или альтернативной историей, причем заниматься плохо, без понимания сущности событий. Все эти события и обстоятельства не могут являться причинами, они есть то, что они есть - обстоятельства места и времени. То есть, эти события могли состояться, а могли и нет, но распад СССР был предопределен.

- То есть, вы имеете в виду системный кризис?

- Действительно, большинство объективных и не очень исследователей высказываются о «системном кризисе» как о причине распада. На мой взгляд «системного кризиса» для объяснения распада СССР тоже будет маловато. Дело в том, что жизнеспособные системы способны преодолеть и системный кризис. СССР безусловно доказал свою жизнеспособность и тоже должен был преодолеть свой системный кризис. Так что, существует большая вероятность того, что причина распада СССР лежит в совершенно иной плоскости понятий.

Некоторые американские исследователи в середине 90-х с ужасом писали о необъяснимом крахе технологической цивилизации на территории ex -СССР. И их можно понять, это уже экзистенциальная угроза. Крах технологической цивилизации, случившийся, в общем, на ровном месте – тут поневоле призадумаешься о первоосновах человеческого существования.

- И до чего же можно додуматься?

- Мне кажется, что СССР в своем развитии подошел к пределу развития индустриального технологического общества, дальше по пути индустриализма развиваться было просто некуда. Плановая экономика максимально эффективным и быстрым способом (через планирование от достигнутого и натуральные показатели) выработала все возможности развития индустриального общества. Произошла потеря целей развития. Если выражаться совсем уж неприличными словами в СССР случился цивилизационный кризис, связанный с неудачной попыткой смены технологического уклада. Именно в этом, на мой взгляд, и состоит глубинная причина распада СССР. Ну и еще в том, что ни тогда, ни сейчас никто не хочет этого понимать.

Выскажу еще одну очевидную мысль: всеобщий системный (в том числе и финансовый) кризис наступает неизбежно в случае смены технологического уклада. Вся штука в том, что смена технологического уклада может оказаться неудачной. И это куда хуже по последствиям, чем просто удачно совершенный технологический переход. И вот здесь можно и нужно искать похожие ситуации. Потому, что в этом случае события следуют совершенно по другому сценарию, сценарию глобальной катастрофы.

В экологии существуют так называемые лимитирующие факторы. Например, масса растительности на гектаре почвы жестко лимитирована количеством воды. Если у Вас нет искусственного орошения, то больше, чем выпало дождевых осадков, урожая не получить. Лимитирующим параметром развития нового технологического уклада является качество и количество трудовых ресурсов, включаемых в новый технологический уклад. То есть, судьбу перемен в технологическом укладе определяют демография и образование.

История не сохранила сведений о безвестных несчастных племенах и народах, которые не сумели освоить бронзовое литье или трехпольное земледелие. Видимо они исчезли бесследно и бесславно. Происходящая сегодня попытка перехода к новому технологическому укладу столь же радикальна, как и смена каменного века веком металлов. Однако есть существенное отличие – данный процесс охватывает все человечество. То есть, сопутствующий этому процессу кризис должен носить глобальный и всеобщий характер.

- Каковы признаки такого положения в позднем советском обществе?

- Вернемся в 70-е годы прошлого века. О чем писали советские газеты, кроме рапортов о трудовых успехах хлеборобов и металлургов? А писали они о научно-технической революции и ее последствиях. Например, очень много по этому поводу писала Литгазета, другие издания тоже постоянно выдавали статьи различного качества. Писали, в общем, правильно, кто же будет спорить, что вода мокрая, а последствия НТР должны сказаться на всех сферах человеческой жизни. А еще они писали, что плодами НТР могут воспользоваться только люди с качественно новой профессиональной подготовкой.

К сожалению, эта мысль была похоронена в завалах цифр о перевыполнении планов производства стали на душу населения. Безусловно, какие-то попытки перевести образование на качественно новый уровень были, но они не носили массового характера. Был сделан упор на увеличение уровня преподавания естественно-научных дисциплин. Сработал старый добрый подход – больше математики, физики и химии и мы получим на выходе армию ИТР, которые современными научными методами быстренько утилизируют все проблемы. Типичный случай индустриального мышления и способов решения проблем.

Кончилось все это печально, попытка Горбачева форсировать советскую экономику, при помощи методов для этой экономики принципиально чуждых, завершилась катастрофой 1991 года. Сейчас, задним числом, понятно, что надо было учить гибкости мышления, способности находить нестандартные решения, умению работать с информацией и самое главное – умению учиться новым навыкам и умениям всю свою жизнь. Надо было учить тому, что в постиндустриальном мире ни технологии, ни профессии долго не живут и за свою жизнь человеку придется переучиваться и переквалифицироваться не раз и не два, а постоянно, что смена специальности в зрелом возрасте это не трагедия, а нормальная ситуация. Все перечисленные реалии для жителей СССР были неприемлемы, прежде всего, психологически. В стране, где существовали «трудовые династии», а работа всю жизнь на одном предприятии была социально поощряема, постиндустриальный тип поведения работника был бы маргинальным.

Так вот, резюмируя вышесказанное, я сейчас выскажу крамольную мысль, о том, что «катастройка» в СССР была завершающим этапом неудачной попытки перехода к новому технологическому укладу. СССР пытался форсированным методом перейти от индустриальной экономики к экономике постиндустриальной, к экономике «третьей волны» по Тоффлеру и не смог этого сделать. Именно поэтому он и исчез с исторической арены, а вовсе не оттого, что проиграл в холодной войне. Проигрыш был следствием неудачной попытки войти в постиндустриальный мир.

Первопричиной неудачи, на наш взгляд, послужила узость демографической базы и дефекты образования и общественных стереотипов. В стране не нашлось достаточного количества творцов и потребителей технологических инноваций, для того чтобы запустить процесс массового технологического обновления в самоускоряющийся режим.

Вы хотите знать как будет устроен глобальный кризис и какие будут последствия ? Так все уже известно. Недоумевающие американские исследователи писали в 90-х годах, что причины внезапного обрушения в России технологической цивилизации им представляются непостижимыми. На самом деле СССР, как всегда, оказался впереди планеты всей, и на своей территории устроил полномасштабный цивилизационный кризис.

- А если говорить не об области технологий и экономического уклада, а о психологии, о моральной усталости от социализма в варианте СССР - можем ли мы в этой плоскости искать причины распада?

- Искать, конечно, можно. Но только надо расставить акценты.

Во-первых, можно говорить о психологической усталости народа вообще, безотносительно «измов». Действительно, история России ХХ века зрелище не для слабонервных. Страна пережила смену нескольких технологических укладов (аграрный, аграрно-индустриальный, индустриально-аграрный, индустриальный), смену общественных укладов, три войны и массу «мелких» конфликтов. Т.е. чисто психологически состояние общества можно охарактеризовать «посттравматический шок».

Что интересно, эта догоняюще-опережающая модернизация была необходима России в любом случае. Здесь нельзя зацикливаться именно на социализме. Социализм в случае России сработал, как усилитель. То есть, были объективные тенденции, связанные с общим ходом развития России, как индустриального общества, социализм их просто усилил. В данном случае усталость от социализма это усталость от прогресса.

Любые трансформации требуют ресурсов. Россия оказалось в таком состоянии, что внешних ресурсов не было, были только внутренние. По их израсходованию и наступила кома в виде распада внутренних структур. Что, кстати, совершенно однозначно вписывается в теорию Пригожина о самоорганизации сложных систем (она же неравновесная термодинамика).

Поэтому, моральная усталость (а вернее деморализация общества) есть следствие перенапряжения. Исторический вектор(траектория развития) России в ХХ веке были заданы в 1612 году. То есть, от момента восстановления государственности и понимания необходимости модернизационного сценария.

В этом смысле, оценка социализма не так однозначна.

- Мне понравилось, как вы сказали об отсутствии внешних ресурсов. Отсюда один шаг до осознания того, что извне России никто не поможет. Скажите, в чем вы видите основную причину отсутствия этих внешних ресурсов?

- Мне кажется, что последний вопрос несколько некорректен. Как говорится, так распорядились история с географией. Но, тем не менее, на вопрос отвечать надо.

Нельзя сказать, что Россия уж совсем не имела внешних ресурсов. Стратегическим товаром для России была «мягкая рухлядь»(пушнина). Присоединение восточных земель отчасти было обусловлено именно поисками этого ресурса. Впоследствии к этому добавилась минеральная база. Среднеазиатская экспансия носила несколько иной характер, но ее я сейчас касаться не буду, хотя и она имела непосредственное отношение к рассматриваемому вопросу.

Следует отметить, что прямой грабеж колониальных территорий обычно пользы не приносит. Скорее он приносит неоспоримый вред. Пример Испании и Португалии, чья экономика задохнулась под грудой золота из Америки, не нуждается в пояснениях. Голландская торговая колониальная империя породила, например такой феномен, как «голландская болезнь».

Однако, вернемся к вопросу о ресурсах, необходимых для очень специфического момента – смены технологического уклада(глубокой модернизации). Отметим здесь несколько общих системных моментов. Они очевидны, но повторить их будет не вредно.

Создание новой структуры (производства, социальных страт) всегда требует не только материальных затрат, но и затрат организационных. Грубо говоря, социум может за единицу времени произвести некое предельное количество управленческих решений. Вопросы качества этих решений и наличия решений антагонистических, а также кто и как их принимает (производит организационный ресурс) оставим на потом. Разрушение структур или их глубокая модернизация (она же «перестройка») также требует организационных затрат(управленческих решений), причем львиная доля этих затрат уходит на ликвидацию или отвод «хаоса» за пределы системы. То есть, говоря в терминах «порядок»-«хаос», смена технологического уклада означает необходимость повышенных организационных затрат на производство «нового порядка» и нейтрализацию «старого хаоса». Но откуда же взять эти самые управленческие ресурсы, ведь общество устроено так, что число лиц, принимающих решения, находится на уровне необходимой достаточности для предыдущего технологического уклада.

Именно это и есть первый ключевой момент.

Второй ключевой момент – это время, в течении которого происходит данная перестройка.

Начнем с хаоса. В самом общем виде социальный хаос выражается в том, что появляются «лишние люди». Например - лишние крестьяне и ремесленники, иногда – лишние бояре, инженеры и ученые. Происходит «сброс» хаоса за пределы или на периферию системы. Причем, периферия может быть не только в колониях, но и, например, в неком организованном социальном дне (бидонвиль).

С порядком же происходит обратный процесс – число лиц принимающих решения увеличивается и это происходит с одновременным изменением качественного состава этой страты.

Если процесс занимает достаточно длительное время, система, в конце концов, стабилизируется на неком новом устойчивом уровне.

В качестве классического примера можно взять Англию, где эти процессы наблюдались во всей своей очевидности. В принципе, тут можно упомянуть и огораживания и возникновение новых управленческих классов (пресловутых капиталистов) и массовую эмиграцию и др. Но самым ярким примером использования внешнего организационного ресурса является история с экономическим истреблением индийских ткачей. Здесь можно увидеть особо яркий пример создания новой структуры порядка в метрополии за счет увеличения хаоса в колонии. В том или ином виде эта история повторилась в Германии, Франции и США. В эту модель, правда, не вписывается Япония, но мне кажется, что Япония сумела переварить внутри себя издержки первичных процессов модернизации и отчасти сумела их сбросить в форме экономической экспансии во внешний мир. Времена теперь гуманные, поэтому трупы американских автомобилестроителей и сборщиков телевизоров не валяются на федеральных шоссе.

- Вернемся к России.

- У нас эти процессы происходили несколько особым образом. Во времена Петра, например, происходил классический импорт управленческих ресурсов с Запада и рассеивание хаоса на пустынных просторах за Уралом. Процесс, кстати начался отнюдь не при Петре I .

В XIX веке модель модернизации изменилась, особенно после отмены крепостного права. Столкновение России и Англии в Средней Азии было именно конкуренцией двух систем за область отвода экономического «хаоса». В общем и целом дооктябрьская Россия справлялась с издержками перманентной модернизации, хотя нельзя не признать, что это удавалось ей на «три с минусом». «Отличники» безусловно, рано или поздно ее бы раздраконили. Впрочем, это вопрос спорный и не об этом сейчас речь.

Все коренным образом изменилось в 1917 году. Итогом Гражданской войны и Революции было то, что Россия была отсечена от внешних источников порядка наглухо. То же самое можно было сказать и про области отвода «хаоса». Сброс хаоса на окраины был прекращен по идеологическим причинам.

Первая проблема была решена традиционным образом – отчасти форсированием подготовки новых управленческих кадров, отчасти закупкой управленческих решений (в форме технологий и производств) на Западе в обмен на жизни русских крестьян. ГУЛАГ, как резервуар «лишних людей» завершает эту стройную картину форсированной модернизации с опорой на собственные силы.

На мой взгляд, задача форсированной модернизации была решена совершенно недопустимым образом и я очень боюсь, что она была решена фатально для исторической судьбы России. Хотя, наверное можно было на запасе инерции от рывка попытаться наладить некую устойчивую модель накопления ресурсов для подготовки следующего рывка, но эту попытку нужно было предпринимать с опережением, т.е. не в 80-х. а в 60-х.

Но это тема отдельного разговора.

- Спасибо за интересный разговор.

Беседовал Павел Данилин