Аналитический клуб

Римская империя существовала пять столетий — с 27 г. до н. э. до 476 г. н. э. (476 год, когда был ввергнут последний западноримский император, является традиционной датой конца Римской империи.). За это время она прошла сложный путь развития от расцвета рабовладельческой формации до ее падения. Эпоху империи принято делить на два периода: раннюю империю (с 27 г. до н. э. до конца II в. н. э.) и позднюю империю (III-V вв.н.э.).

Государственной формой ранней Римской империи был принципат. Октавиан хорошо помнил судьбу Юлия Цезаря и считался с тем, что в римском обществе еще сильны республиканские традиции и что откровенная единоличная диктатура раздражает и нобилей и народ. Поэтому, став единоличным правителем Римской державы, он установил государственное правление в форме принципата, при которой, по выражению философа Сенеки, «государь спрятался в одежды республики». В 27 г. до н. э. Октавиан принял титул принцепса. Это был старый республиканский титул: так назывался первый по списку сенатор, которому первому предоставлялось слово на заседаниях («первый среди равных»). Формально Октавиан сохранил все старые республиканские учреждения и должности: сенат, трибутные комиции, консулов, цензоров, трибунов и т. д. Личная власть Октавиана обеспечивалась сосредоточением в его руках ряда высших республиканских должностей. Он и его преемники имели пожизненную власть трибунов, возобновлявшуюся каждый год; эта должность обеспечивала им личную неприкосновенность и позволяла налагать вето на постановления сената и народного собрания, на распоряжения должностных лиц. Октавиан несколько раз был ценаором и производил чистки сената, исключая из него своих противников. Неоднократно и по нескольку лет он был консулом. Октавиан имел пожизненный титул императора. Во времена республики его получали полководцы, одержавшие особенно блестящие победы, за которые армия провозглашала их императорами. У Октавиана же этот титул стал постоянным и начал приобретать значение «государь». В качестве проконсула Октавиан руководил внешней политикой Рима и был главнокомандующим всеми римскими войсками. Под его непосредственным управлением находились важнейшие пограничные провинции(Остальные провинции находились официально под управлением сената, который назначал туда проконсулов или пропреторов. Но Август контролировал их деятельность, посылал им свои распоряжения.), где размещалось большинство легионов,— Галлия, Иллирия, Македония и Сирия. Египет был его личным владением. Октавиан был верховным понтификом (верховным жрецом). Кроме того, он получил еще два почетных титула: Август («благословенный») и Отец отечества. При этом Октавиан объявил себя реставратором Римской республики. Он всячески подчеркивал свое уважение к республиканским учреждениям и к старинным нравам и обычаям; носил простую домотканую одежду; редко выступал с речами, поручая это своим друзьям.

Несмотря на все эти республиканские декорации, Октавиан Август был единоличным диктатором, монархом, императором уже в новом значении этого слова — «государь». Он сосредоточил в своих руках все нити государственного управления, всю высшую гражданскую и военную власть. Наряду со старой государственной казной, оставшейся в ведении сената, Октавиан организовал более богатое собственное казначейство — фиск. Только фиск ведал чеканкой золотой и серебряной монеты. Сенатской казне, эрарию, было оставлено право чеканки лишь медной монеты.

Гай Юлий Цезарь Октавиан Август стал основателем династии Юлиев — Клавдиев. Его преемники были его родственниками. Таким образом, в Римской империи установился принцип передачи власти, свойственный наследственной монархии. Правда, он соблюдался не всегда и действовал не автоматически. Августы, как стали называться римские императоры, обычно усыновляли предполагаемого наследника, но были и другие возможности выдвижения императоров; большую роль в их выдвижении играла армия.

Октавиан принадлежал к богатой и знатной семье. Завещание Юлия Цезаря способствовало выдвижению его на одно из самых видных мест в гражданских войнах поздней республики. В ходе борьбы за власть у Октавиана выработались черты, полезные для будущего правителя Римской державы. Он умел видеть свои недостатки и скрывать их. Например, поскольку в самом начале его политической деятельности обнаружилась его полная бездарность как полководца, он никогда больше не пытался лично руководить военными действиями. Он умел располагать к себе людей и подбирать подходящих исполнителей на государственные должности, был скрытен и осторожен.

Октавиан стремился отвести армии чисто служебную роль орудия для внешних войн и внутреннего средства насилия и отстранить ее от политической жизни. Поэтому большинство легионеров, служивших в годы гражданских войн, когда армия играла такую большую политическую роль, было демобилизовано Октавианом. Он наделил ветеранов земельными участками и деньгами и расселил их по городам Италии. Новая наемная армия комплектовалась на условиях многолетней службы и суровой дисциплины. Минимальный срок службы был установлен в легионах 20 лет, а в преторианской гвардии — 16 лет. Преторианская гвардия — личная охрана императора, отряды внутренней безопасности — самая привилегированная часть римской армии; она располагалась в Риме и городах Италии. Легионы и преторианские когорты набирались только из римских граждан; во вспомогательные войска — конные алы и пешие когорты — принимались и провинциалы (перегрины). К концу правления Октавиана римская армия состояла из 25 легионов.

При Октавиане начал формироваться общеимперский государственный аппарат в лице чиновников из всадников, вольноотпущенников и других сословий; на государственных должностях широко использовались и рабы. Но этот зарождавшийся аппарат еще не мог охватить все стороны управления. Император опирался главным образом на своих личных друзей, назначая их на высшие государственные должности.

В эпоху империи весь Апеннинский полуостров до самых Альп стал называться Италией(Во времена республики Италией называлась территория, включавшая среднюю и южную части Апеннинского полуострова, и только она считалась собственно Римским государством. Его северная граница проходила по Р. Рубикон, отделявшей Италию от провинции Цизальпинская Галлия.).

Октавиан установил имущественный ценз для сенаторов в 1 млн. сестерциев, а для всадников в 400 тыс. сестерциев. Имущественный ценз при определении сословного положения людей в дальнейшем облегчил слияние в рамках двух названных высших сословий соответствующих слоев римско-италийского и провинциальных обществ. Август поддерживал видимость покровительства сенаторскому сословию, которое, правда, сильно поредев вследствие проскрипций, еще сохраняло материальную базу в виде крупного землевладения.

По отношению к городскому плебсу Октавиан действовал в соответствии с принципом «хлеба и зрелищ!». Было упорядочено снабжение Рима хлебом и водой. Городская беднота получала бесплатно хлеб, поступавший из провинций, а также денежные подарки. И Октавиан, и его преемники старались развлекать городской плебс. Для этого в Риме и в других городах устраивались гладиаторские бои, битвы гладиаторов с дикими зверями, состязания колесниц. С большой пышностью и подачками народу проводились триумфы по случаю побед римского оружия и справлялись религиозные праздники.

Императору начали воздаваться божеские почести: в Риме был установлен культ божественного Юлия, т. е. Юлия Цезаря, а в провинциях, прежде всего восточных, почитался гений Августа, т. е. бога — личного покровителя Августа. Для отправления этих культов строились храмы и создавались специальные жреческие коллегии.

В связи с моральным разложением знати, развившимся на почве роскошной и праздной жизни и привычки к безнаказанности в условиях завоеваний и гражданских войн, Октавиан провел ряд мероприятий по укреплению римской семьи: порицалось безбрачие, оказывалось покровительство при продвижении по службе отцам многодетных семей, каралась ссылкой супружеская неверность и распущенность. На основании последнего закона Октавиан отправил в ссылку сначала свою дочь Юлию Старшую, а затем и внучку Юлию Младшую, хотя истинные причины их наказания неясны. Следует отметить, что сам Октавиан отнюдь не отличался высокой нравственностью, но тщательно скрывал свои пороки. Покровительство многодетным семьям касалось лишь богатых и знатных. Для бедных граждан многодетная семья часто была непосильным бременем, в связи с чем распространилось подкидывание детей.

Внешняя политика Рима при Октавиане Августе была продолжением традиционной римской агрессии. При нем был завоеван ряд областей по Дунаю, где были созданы новые провинции — Паннония (на среднем Дунае) и Мёзия (на нижнем Дунае). Были завоеваны оставшиеся до этих пор независимыми иберийские племена на северо-западе Пиренейского полуострова. Римляне перешли Рейн и заняли западные области Германии. Во всех перечисленных странах римские завоеватели встречали сильное сопротивление местного населения. Антиримские восстания произошли на северо-западе Испании и в Паннонии. В 9 г. н. э. германцы во главе с Арминием заманили римского наместника Германии Вара с тремя легионами в Тевтобургский лес и полностью уничтожили все римское войско. Вар покончил самоубийством. Рейн остался пограничной рекой между римской Галлией и независимой Германией, населенной германскими племенами.

Приход к власти первого преемника Октавиана, его пасынка Тиберия (14—37), вызвал возмущение сенаторской знати, поскольку монархический принцип наследования престола был еще необычным для Рима. И хотя сопротивление знати и одновременно возникшие волнения войск были подавлены, отношения Тиберия с сенатом в течение всего его правления были враждебными. При Тиберии перестали собираться трибутные народные собрания; с этого времени выборы должностных лиц были переданы сенату.

Для правления Тиберия и следующих императоров из династии Юлиев — Клавдиев характерно широкое применение репрессий. Расхождение между формой принципата (видимость республики) и его сущностью (единоличная диктатура) привели к тому, что императоры не имели твердой социальной опоры, зависели от настроения армии, не доверяли своему ближайшему окружению. Тиберии, Калигула, Нерон систематически прибегали к террору не только против сенатской оппозиции, но и против всех чем-либо неугодных императору лиц. Поводом к репрессиям могли быть зависть к яркому дарованию, месть за действительную или мнимую обиду и т. п. Во время репрессий Юлиев — Клавдиев погибли видные представители римской культуры: так, при Тиберии был казнен историк Кремуций Корд, при Нероне — поэт Лукан, а крупнейшего философа-стоика Сенеку вынудили покончить самоубийством. Террор создавал благоприятную обстановку для доносов. Конфискация имущества казненных и изгнанных увеличивала владения императоров: они стали крупнейшими частными землевладельцами.

В дальнейшем принцип передачи власти по наследству и сама монархия уже не вызывали возражений. Империя стала рассматриваться как неизбежность; борьба шла только по вопросу о личности того или иного принцепса. Свергая одного, сенат или войска провозглашали принцепсом другого родственника Октавиана. В этом смысле характерно выдвижение Клавдия. После того как преторианцы свергли ничтожного и порочного императора Гая Калигулу(Про Калигулу (37—41) историк II в. Светоний рассказывает, будто бы он приказал назначить своего коня консулом: известие неверное, но характерное для оценки личности Калигулы в Риме.), они разыскали во дворце спрятавшегося с перепугу Клавдия, внука жены Октавиана Августа, Ливии, перенесли его на руках в свой лагерь и заставили сенат провозгласить его императором.

Клавдий (41—54) оказался довольно способным государем, хотя его совершенно не готовили к государственной деятельности, и избрание его принцепсом явилось неожиданностью не только для многих в империи, но, по-видимому, и для него самого. В семье Октавиана он считался чудаком и простаком; из его любимых занятий известно увлечение историей, философией и филологией (по сообщению Светония, он, например, написал этрусскую историю, к сожалению не сохранившуюся; пытался реформировать латинский алфавит). При Клавдии был создан настоящий общеимперский государственный аппарат, основой которого послужила личная канцелярия императора. Были созданы особые отделы, ведавшие разными сторонами государственного управления. На чиновничьи должности Клавдий привлекал главным образом вольноотпущенников. Его первым помощником, своеобразным первым министром был начальник его канцелярии, талантливый человек, вольноотпущенник Нарцисс.

При Клавдии были завоеваны Британия(Британия была заселена индоевропейскими кельтскими племенами, родственными галлам. Впервые здесь высаживался с войсками еще Юлий Цезарь в 55—54 гг. до н. э. Армия Клавдия завоевала остров не полностью: северная его часть, населенная воинственными племенами пиктов, так никогда и не вошла в состав Римской империи.), Фракия и Мавритания, ставшие новыми римскими провинциями. Клавдий в большей степени, чем другие принцепсы из династии Юлиев — Клавдиев, раздавал римское гражданство провинциалам, причем не только знати, но и целым городам. Главной социальной опорой Клавдия была муниципальная знать в провинциях. Муниципиями назывались самоуправляющиеся города на территории Римской державы.

Недовольная политикой Клавдия сенаторская знать организовала его убийство. В ближайшем окружении императора царила обстановка, благоприятная для этого. По сообщениям Тацита и Светония, семейная жизнь Клавдия была скандальной. Свою предпоследнюю жену, распутную Валерию Мессалину, император казнил, заподозрив ее в подготовке его свержения(По сообщению римских историков, она при живом Клавдии и не будучи с ним разведена, публично сыграла «свадьбу» с одним из своих любовников.), но последняя жена, Агриппина, отравила Клавдия, добившись предварительно усыновления им Нерона, своего сына от первого брака.

Последний представитель династии Юлиев — Клавдиев, Нерон, был порочным и беспутным человеком. В первые годы его принципата, когда он был еще совсем молодым, за него правила его мать, властная Агриппина. Затем Нерон, пожелав править самостоятельно, организовал убийство своей матери. Он начал безудержно расточать казну, проводить время в попойках-оргиях, отличавшихся крайним бесстыдством, в цирке и в театре. Считая себя обладателем выдающихся поэтических и артистических дарований, он часто выступал в театре и в цирке в роли декламатора, певца, борца и наездника. Истощение казны привело к усилению налогового бремени на провинции и к задержке жалованья войскам. То и другое грозило восстаниями и мятежами. Часть материальных средств Нерон изыскивал, расправляясь с сенаторской знатью и захватывая имущество своих жертв. Среди знати возник заговор, но был раскрыт, и его участники погибли. Одни были казнены, другим был послан приказ покончить самоубийством. Из-за недосмотра летом 64 г. в Риме случился пожар, во время которого сгорело 10 кварталов из 14. Пошла молва, что император сам приказал поджечь город, чтобы освободить место для строительства большого дворца. Для пресечения этих слухов Нерон и его окружение начали инсценировать процессы против мнимых поджигателей, осуждая их на смерть. Среди казненных (путем сожжения) были и христиане.

К концу принципата Нерона обстановка в империи накалилась. В Палестине вспыхнуло народное восстание против Рима — так называемая Иудейская война (66—73). Восстали наместники ряда западных провинций на территории Галлии и Испании. Подняли мятеж легионы, стоявшие на верхнем Рейне. Когда против Нерона выступили и преторианцы, он покончил самоубийством.

Гражданская война 68—69 гг. была междоусобной войной римских армий, стоявших в разных провинциях. Армии (испанская, рейнская, сирийская, дунайская) провозглашали императорами своих командующих. Между ними происходили сражения, в которых гибли десятки тысяч легионеров, а территория Северной Италии, где развертывались основные бои и располагались враждующие войска, подвергалась разграблению как завоеванная страна. Некоторые города откупались от разгрома. В результате гражданской войны победу одержал ставленник войск, занятых в это время подавлением восстания в Иудее, Тит Флавий Веспасиан. Он был признан всеми армиями и провинциями и утвержден сенатом.

При династии Флавиев произошло дальнейшее укрепление императорской власти и ослабление сената. Императорская власть опиралась на более широкую социальную базу, чем при Юлиях —Клавдиях. Династия Флавиев была незнатного происхождения: дед Веспасиана был простым италийским крестьянином. Веспасиан выдвинулся благодаря своим личным качествам — уму и деловитости. Тит Флавий Веспасиан правил с 69 по 79 г. Ветеранов он наделил землей в Южной Галлии. Были подавлены антиримские восстания в провинциях, в том числе в Иудее и в Галлии. В 70 г. римские войска штурмом взяли Иерусалим. Город был разрушен до основания, большинство его жителей перебито, уцелевшие проданы в рабство. Отныне иудеям было запрещено жить в Иерусалиме. Однако сопротивление в Палестине продолжалось еще до 73 г.

В начале правления Веспасиана в Галлии происходило антиримское восстание под руководством Цивилиса. Юлий Цивилис принадлежал к знати германского племени батавов, жившего в низовьях Рейна и покоренного римлянами, был римским гражданином, служил в римских войсках, но затем покинул римскую службу. Возглавленное им восстание в Северной Галлии было поддержано римскими легионами, стоявшими на Рейне. Руководители восстания собрали общегалльский съезд для решения вопроса об отношении к Риму. Знать отсталых племен Северной Галлии высказалась за отделение от Рима, а знать южных галльских областей, где уже далеко зашел процесс романизации и успешно развивались рабовладельческие отношения, не хотела порывать с Римом, предпочитая римскую власть возможным в случае ее ниспровержения смутам и народным движениям. Поэипия этой части галльской знати решила исход восстания. В 70 г. оно было подавлено. Цивилис скрылся.

Веспасиан покровительствовал знати западных провинций. Он даровал латинское гражданство испанским городам. Выходцы из провинциальной знати привлекались на высшие государственные должности. Около тысячи знатных семей из Галлии и Испании было переселено в Рим. Таким образом, происходило слияние рабовладельческой верхушки всей империи.

Правительство Веспасиана уделяло много внимания приведению в порядок финансов. Были введены новые налоги, в то же время проводилась максимальная экономия государственных средств. Веспасиан, отличавшийся простотой и нетребовательностью в быту, ограничил расходы на содержание двора, в связи с чем подвергался насмешкам со стороны римской знати. Начаты были работы по восстановлению Рима и других городов, пострадавших от пожаров и гражданской войны. В центре Рима Веспасиая начал строительство огромного амфитеатра, позднее получившего название «Колизей». Работа на стройках давала заработок городскому плебсу.

Сын Веспасиана, тоже Тит Флавий Веспасиан, обычно именуемый «Тит» (79—81), продолжал его политику. Он оказывал покровительство италийским и провинциальным городам. При нем в 79 г. произошло стихийное бедствие — извержение вулкана Везувия, во время которого погибли три италийских города — Помпеи, Геркуланум и Стабии(Развалины Геркуланума и Помпеи были случайно обнаружены под почвой из вулканического пепла в XVIII в. и с тех пор раскапываются; некоторые дома сохранились полностью, с настенными росписями и даже с уличными афишами; обнаружив загадочные пустоты в пепле, археологи, заполняя их гипсом, восстановили также облик давно истлевших тел помпеянпев, погибших под пеплом и сохранявших позы, в которых их застигла смерть. ).

После смерти Тита правил второй сын Веспасиана, Домициан (81—96), при котором усилились деспотические тенденции императорской власти. Снова начались преследования, казни и захваты имущества неугодных людей, в особенности аристократов, что вызвало вражду сената к императору.

При Домициане римляне завоевали юго-западный угол Германии между верховьями Рейна и Дуная. Здесь, на так называемых Десятинных полях, были поселены римские колонисты. Пограничная полоса, отделявшая Десятинные поля от Германии, была укреплена: от Рейна до Дуная возвели сплошную полосу (limes) укреплений, состоявших из вала, рва, крепостей и дорог. (Впоследствии — в течение II—III вв.— такую же полосу построили вдоль всей границы римских владений в Британии, в континентальной Европе, в Сирии и Заиорданье вплоть до Красного моря.) В некоторой части вал заменяла стена из камня. На нижнем Дунае при Домициане создалось сложное для римлян положение. К северу от реки жили многочисленные родственные фракийцам племена даков. К концу I в. н. э. они создали сильное объединение и стали угрожать римскому господству на нижнем Дунае. Войны с ними не принесли римлянам успеха. Домициан обязался платить дакам ежегодную дань — «подарок». Этим внешнеполитическим затруднением императора воспользовалась оппозиционная знать. Против Домициана был организован заговор, и он был убит.

Династия Антонинов.

Название этой династии условно, так как большинство императоров, относимых к ней, не состояло в родстве между собой.

Для развития Римской империи во II в. характерны следующие черты: 1) экономический подъем всего Средиземноморья, 2) начало кризиса рабовладельческой экономики в Италии с середины II в., 3) дальнейшая централизация и бюрократизация управления, 4) переход Рима от агрессии к обороне.

Императоры династии Антонинов, за исключением первого из них, Нервы, были выходцами из провинциальной знати. Большинство из них было крупными государственными деятелями. Передача власти от одного императора к другому при династии Антонинов происходила путем усыновления, причем усыновлялись не дети, а зрелые государственные деятели, выдающиеся полководцы и политики. Это в значительной степени способствовало успеху правления Антонинов, так как исключало появление на посту императора непригодных для подобной роли людей. В тот период было достигнуто наибольшее внешнеполитическое могущество Римской империи, в частности полное превосходство Рима по отношению к варварской периферии. Вместе с тем именно во II в. появились и первые признаки надвигающегося кризиса рабовладельческого строя.

Император Марк Ульпий Траян (98—117) был родом из Испании. Сенат при нем, как и при следующих принцепсах II в., состоял в значительной степени из провинциальной знати и выражал интересы рабовладельческого класса всей империи. Это явилось социальной базой для согласия между императорами династии Антонинов и сенатом, которое нарушилось лишь при самом последнем представителе этой династии, Коммоде, в конце II в.

При Траяне Рим произвел свое последнее крупное завоевание: в 101—106 гг. была завоевана Дакия. Эта плодородная страна, богатая различными природными ресурсами, явилась очень ценной для Рима провинцией. Сюда переселилось много римских граждан из Италии, было основано много колоний ветеранов. Приток римского населения на постоянное жительство в Дакию способствовал интенсивной романизации этой провинции. И поныне жители этой страны, современной Румынии, говорят на романском языке, потомке народной латыни.

Траян воевал также с Парфией, могущественной восточной соседкой Рима. Ему удалось захватить на некоторое время всю Месопотамию, где были созданы римские провинции. Но вследствие сопротивления местного населения и противодействия Парфии римлянам не удалось удержать этих завоеваний. Вскоре после смерти Траяна Риму пришлось отказаться от Месопотамии.

Преемником Траяна был Публий Элий Адриан (117—138). Это был разносторонне образованный человек. Любитель путешествий, он за 20 лет своего правления объехал почти всю Римскую державу, изучая жизнь провинций и контролируя положение в них.

При Адриане было завершено создание бюрократического аппарата империи. Это позволило отказаться от сдачи на откуп сбора всех налогов в провинциях. Государственная служба стала почетной и хорошо оплачиваемой. Для укрепления связей Рима с провинциями была создана государственная почта. При Адриане началась провинциализация римской армии: в нее стали принимать римских граждан, живущих не только в Италии, но и в провинциях.

В 132—135 гг. произошло новое восстание в Иудее под руководством Бар-Кохбы, которое было подавлено с большой жестокостью. Погибло до полумиллиона человек. На месте Иерусалима Адриан основал римскую колонию, а многие оставшиеся в Палестине иудеи были выселены.

Во внешней политике время Адриана явилось переходом от завоеваний к обороне. Римляне лишились Месопотамии, и границей с Парфией снова стал Евфрат. Сильно укрепляются границы по Рейну и Дунаю. В Британии был создан громадный вал Адриана, протянувшийся от моря до моря и предназначенный для защиты от северных племен.

Рабовладельческая верхушка империи считала идеальным монархом Антонина (138—161) и дала ему прозвище Пий («благочестивый»). При Антонине установилось полное согласие между императором и сенатом; сенату было возвращено управление Италией. Антонин уделял большое внимание защите границ и поддержанию мира с соседями. На границах спешно строились оборонительные сооружения, так называемые валы Антонина.

После смерти Антонина Пия в Риме оказалось сразу два императора — Марк Аврелий (161—180) и Луций Вер (161—169), приемные сыновья Антонина. Раздоры между ними, которых ожидали враги Рима, были предотвращены благодаря исключительным личным качествам Аврелия. Он терпел своего ничтожного соправителя в течение восьми лет, до смерти последнего.

С этого времени деление власти между императорами-соправителями стало частым явлением. Марк Аврелий был одним из самых образованных людей своего времени, философом-стоиком, автором сочинения «К самому себе».

При Марке Аврелии закончился период устойчивого равновесия сил между Римской империей и варварской периферией. Начиная со времени Марка Аврелия Рим выступает как обороняющаяся сторона.

Маркоманнские войны (167—180) явились прелюдией варварских завоеваний последующих веков. Перейдя средний Дунай, в империю вторглось германское племя маркоманнов вместе со своими союзниками — квадами, сарматами и язигами. Римское государство было к этому времени ослаблено войной с Парфией и эпидемией. Рим собрал все силы. Были мобилизованы даже рабы-добровольцы и гладиаторы. Оба императора лично отправились на войну. Все остальные годы своего правления Марк Аврелий провел на северной границе, занимаясь ее укреплением и борьбой с варварами, вторгшимися в империю. Одна часть их была вытеснена, а другую римское правительство было вынуждено поселить по эту сторону вала в качестве союзников — федератов. Таким образом, варвары начали не только совершать набеги на империю, но и расселяться на ее территории. В 180 г. Марк Аврелий умер в Виндобоне (ныне Вена), где он готовился к новому походу на маркоманнов.

Нарушив традицию династии Антонинов, Марк Аврелий завещал императорский престол не избраннику сената, а своему сыну Коммоду (180—192), при котором положение империи продолжало ухудшаться. Наблюдается упадок центральной власти. Войну с маркоманнами Коммод закончил, хотя римляне в 180 г. были далеки от победы. Сам Коммод в противоположность своему отцу был грубым, беспутным человеком. Видя недовольство знати, он стремился задобрить преторианцев и римский городской плебс: преторианцам было увеличено жалованье, а для городского плебса устраивались раздачи и зрелища. При дворе господствовали фавориты, которые в конце концов убили императора. Надвигался период кризиса, знаменовавший переход к поздней империи.

Экономическая система Римской державы со II в. до н.э. по II в. н.э.

Последние два века до нашей эры и первые два века нашей эры явились в Римской державе эпохой наибольшего развития рабовладельческой формации. За четыре указанных столетия в развитии римской экономической системы проявились такие общие черты, как широкое территориальное распространение рабовладельческого способа производства в пределах Римской державы, главными очагами которого были города, максимальное развитие частного сектора экономики за счет сокращения государственного, сильная классовая поляризация в обществе Римской державы — увеличение классов рабовладельцев и рабов и в то же время сокращение класса свободных мелких собственников, наибольшее распространение классической формы рабства, рост специализации и товарности производства в различных отраслях хозяйства.

К концу республиканской эпохи владения Римской державы охватили почти все Средиземноморье. Завоеванные Римом внеиталийские владения стали называться провинциями(Термин «провинция» происходит от лат. vincere — «побеждать».), т. е. странами завоеванными, побежденными. Первыми провинциями были Сицилия, Сардиния, Корсика, Цизальпинская Галлия, Африка (территория бывшего Карфагенского государства), Ближняя и Дальняя Испании, Иллирия, Македония, Греция, которая в качестве провинции была названа римлянами Ахайей. В 133 г. до н. э. Рим поглотил Пергамское царство в Малой Азии, ставшее провинцией Азия. В 63 г. до н. э. во время похода полководца Помпея на Восток была превращена в провинцию Сирия, а в Малой Азии была создана новая провинция — Вифиния и Понт. В 58—50 гг. до н. э. римские войска под командованием Юлия Цезаря завоевали Трансальпийскую Галлию. В 30 г. до н. э. при вступлении войск Октавиана в Египет пало это древнейшее царство Ближнего Востока, последнее эллинистическое государство: Египет стал римской провинцией. В период ранней империи, как упоминалось в этой лекции, Рим подчинил себе значительную часть Британии, ряд стран в Подунавье — Паннонию, Мёзию, Фракию, Дакию—и некоторые другие области, так что Средиземное море стало внутренним морем Римской державы.

В эпоху республики римская провинциальная система основывалась на почти неограниченном ограблении и эксплуатации завоеванных народов. Ограбление провинции начиналось с момента ее завоевания. Римское войско захватывало казну прежних правителей и богатства храмов; население завоеванной страны обязывали сдать золото и серебро; Рим конфисковал часть земель в покоренных странах, а также рудники, соляные промыслы и другие важнейшие предприятия. Значительная часть награбленных ценностей шла в казну (эрарий) римского государства, другая часть делилась среди воинов, причем львиную долю добычи получали полководцы. Некоторые провинции, как, например, Египет, были императорскими, и доходы с них поступали не в сенатский эрарий, а в императорский фиск. При завоеваниях римляне захватывали много пленных с целью получения за них выкупа или для продажи их в рабство. Конфискованные в провинциях земли пополняли фонд ager publicus.

Для управления каждой провинцией назначался наместник из числа бывших консулов или преторов, который и назывался соответственно проконсулом или пропретором. При наместнике имелись канцелярия и войско. Провинциальный административный аппарат в значительной степени состоял из привилегированных императорских рабов и вольноотпущенников. Содержание наместника, его штата и войска ложилось на провинцию.

Провинциалы составляли самую бесправную часть свободного населения Римской державы. Они платили Риму налоги, которые были особенно тяжелы потому, что римляне, не имея достаточного государственного финансового аппарата, поручали сбор налогов в провинциях частным лицам — откупщикам (публиканам). Богатые дельцы, например из числа римских всадников, вносили в казну всю полагающуюся сумму налога с той или иной провинции, а затем с помощью наемных солдат и сборщиков собирали налог с ее населения с превышением в свою пользу. Сборщики налогов — мытари — были самыми ненавистными людьми в провинциях. Многие провинциалы попадали в рабство за долги .из-за неуплаты налога. Провинциалы имели перегринский(Перегрин (лат.) — «чужеземец, иностранец».) статус, а поэтому на них не распространялось запрещение обращать должников в рабство, касавшееся только римских граждан (впрочем, фактически и для них не всегда соблюдавшееся) . Наместники, откупщики и арендаторы конфискованных в провинциях земель и других имуществ хозяйничали, по существу, бесконтрольно, обогащаясь за счет ограбления провинциального населения (Показательно дело Верреса, бывшего наместника Сицилии, привлеченного к суду за злоупотребления. Преступления Верреса были столь вопиющи, что римский суд вынужден был заняться рассмотрением этого дела. Обвинителем Верреса выступил Цицерон, взявший на себя защиту сицилийцев на суде. Суд над Верресом, состоявшийся в 70 г. до н. э., показал порочность бесконтрольного правления наместника, разорявшего провинциалов и возбуждавшего их против Рима. В ходе судебного процесса Верресу был предъявлен иск в 40 млн. сестерциев (около 45 т серебра) и обвинения в грабеже, вымогательстве и убийствах. Однако суд постановил взыскать с него в пользу сицилийцев лишь 3 млн. сестерциев. Веррес, не дожидаясь решения суда, уехал в ссылку в Массилию (ныне Марсель во Франции), увезя с собой часть награбленных богатств.).

Хотя ко времени римского завоевания на островах и побережьях Западного Средиземноморья имелись развитые классовые общества в виде греческих и финикийских городов(Крупнейший из финикийских городов в Западном Средиземноморье — Карфаген — был разрушен римлянами в 146 г. до н. э.), все же большинство населения западных провинций находилось на разных стадиях разложения первобытнообщинного строя. В Восточном Средиземноморье, напротив, римляне завоевали ряд стран с древними цивилизациями. Соответственно различалось и влияние римлян в западных и восточных провинциях.

В западных провинциях начался интенсивный процесс романизации: на отнятых у местного населения землях основывались колонии римских граждан, получавших земельные наделы; богатые римские граждане арендовали крупные земельные участки из фонда ager publicus и заводили на них рабовладельческие хозяйства; под влиянием римского завоевания ускорялось социально-имущественное расслоение провинциального населения и развитие рабовладельческих отношений в провинциях; началось распространение латинского языка и римской культуры.

В конце республиканского периода и особенно во времена империи римляне стали практиковать массовый вывод колоний ветеранов в провинции, а соседские и племенные общины провинциального населения стали получать права автономных городов — муниципиев и превращаться в подобия античных полисов. Гражданские и ветеранские колонии явились опорными пунктами романизации провинций. Конечно, степень романизации отдельных западных провинций была различной. Так, завоеванная в I в. н. э. Британия, находившаяся тогда на стадии первобытнообщинного строя, вследствие сравнительно слабого хозяйственного освоения острова римлянами и малочисленности римских поселенцев подверглась лишь поверхностной романизации, следы которой почти полностью стерлись после вывода из этой страны римских легионов в начале V в. и последовавшего вскоре за этим завоевания Британии германскими племенами англов, саксов и др. Сильной романизации подверглись завоеванные в период ранней империи придунайские провинции, например Дакия, куда стекались колонисты со всех концов империи.

В густонаселенных восточных провинциях со множеством городов и высоким экономическим и классовым развитием была невозможна широкая римская аграрная колонизация. Проникновение римлян на Восток в основном ограничивалось чиновниками, воинами, купцами, откупщиками, которые селились здесь и приобретали земельные владения. Римляне не изменили внутренней структуры городов и сельских общин, но они по своему произволу перекраивали городские территории, изымая их из-под власти одних полисов и передавая другим. В вопросы местного самоуправления римляне вмешивались редко — когда затрагивались их интересы, но в этих случаях они не считались ни с местными органами, ни с местными правовыми традициями. Самоуправление городов ограничивалось финансово-экономическими вопросами, дарованием местных гражданских прав, предоставлением почестей. В условиях постоянных грабежей со стороны римских oткупщиков, наместников, полководцев города стремились использовать свои общественные фонды для сохранения гражданского коллектива, предотвращения полного разорения граждан. Например, в малоазийских гражданско-храмовых общинах в I в. до н. э. широко использовалась храмовая земля для сдачи в аренду гражданам на сравнительно легких условиях.

При завоевании Средиземноморья Рим захватил ряд стран превосходивших его по уровню экономического развития. Это первую очередь относится к восточным провинциям Рима. Приток квалифицированных рабов и свободных ремесленников из этих стран способствовал экономическому развитию Италии. Усиление экономических контактов между различными странами, объединенными в составе Римской державы, благоприятствовало развитию в ней территориального разделения труда, а следовательно, товарного сельского хозяйства, ремесла, торговли, сравнительно дешевого кредита. Торговлей и ростовщичеством занимались не только всадники, но и сенаторы, хотя это им запрещалось: они действовали через подставных лиц, обычно через своих вольноотпущенников.

В период поздней республики возрос удельный вес рабов в производстве, хотя численного перевеса их в производстве по сравнению со свободными трудящимися не наблюдалось и в эту эпоху. Рабы были основной рабочей силой на тяжелых работах в строительстве и в рудниках, причем в последних они подвергались особенно тяжелой эксплуатации и жестокому обращению. Техническими достижениями этого периода были изготовление стальных орудий и оружия, широкое применение обожженного кирпича, изобретение бетона, строительство хороших мощеных дорог, углубление рудников до 150 м и применение в них вентиляции и водоотливных сооружений. Во II—1 вв. до н. э. многие италийские города становятся центрами ремесла и торговли. Наблюдается узкая и глубокая специализация в ремесле. Рабы-ремесленники использовались либо в господском доме, либо в специальных мастерских, в которых могло быть от нескольких рабов до нескольких десятков их. Известно наделение рабов-ремесленников пекулием, т. е. господским имуществом, данным во владение рабу. Раб с пекулием, например в виде мастерской, самостоятельно вел производство, в частности мог сам приобретать рабов, и уплачивал определенную долю дохода своему господину. Практиковалась сдача рабов-ремесленников внаем, причем договор о найме заключался либо между господином и нанимателем, либо между рабом и нанимателем. В последнем случае раб сам получал заработную плату, определенную часть которой отдавал своему господину. Наделяя рабов пекулием или сдавая их внаем на условии личных расчетов между нанимателем и рабом, господин стремился экономически заинтересовать рабов в их труде. Некоторым рабам удавалось при этом скопить деньги для выкупа на волю. Рабы-ремесленники, за исключением эксплуатируемых в господском доме, в эпоху поздней республики начинают сближаться с ремесленниками из вольноотпущенников и свободнорожденных. Это проявилось, например, в Их совместном участии в культовых коллегиях, объединявших ремесленников одной профессии. На средства, составлявшиеся из паевых взносов, эти коллегии «маленьких людей» устраивали совместные трапезы в праздничные дни и организовывали похороны своих сочленов. Государственная власть разрешала существование подобных коллегий. Они же фактически способствовали приобщению разноплеменной массы рабов к официальной римской идеологии. Труд свободных сохранился в ремесле больше, чем в сельском хозяйстве.

Массовое применение рабского труда в сельском хозяйстве было вызвано коренной перестройкой этой отрасли экономики — ростом сельскохозяйственных комплексов и широким распространением культур, требовавших большого труда в течение всего года. Массовое рабство пришло в Италию с культурой винограда и оливок. Выращивание зерновых культур — дело сезонное, и большому числу рабов в промежутках между севом и жатвой нечего было делать. Но со II в. до н. э. в Италии уменьшается удельный вес зернового хозяйства (а в то же время растет ввоз хлеба из провинций) и увеличивается удельный вес интенсивных отраслей хозяйства — виноградарства, оливководства, садоводства, овощеводства, скотоводства и птицеводства,— требующих довольно большого числа рабочих рук в течение круглого года. Товарные сельские хозяйства, основанные на рабском труде, поставляли свою продукцию на городской рынок.

Италия, став политическим центром Римской державы, осталась страной аграрной по преимуществу. Развитие италийского сельского хозяйства вызвало к жизни обширную сельскохозяйственную литературу, из которой до нас дошли трактаты Катона (II в. до н. э.), Варрона (I в. до н. э.), Колумеллы и Плиния Старшего (оба жили в I в. н. э.). Их труды служат основой для изучения италийских поместий соответствующих столетий.

В период поздней республики и ранней империи в Италии существовало три типа сельских хозяйств: вилла, латифундия и мелкое крестьянское хозяйство.

Вилла — мелкое или среднее поместье размером в несколько десятков или сотен югеров (югер= 1/4 га). Условия рыночных связей определяли степень товарности, а вместе с тем и весь характер поместного производства. По этому признаку различалось три вида вилл: пригородные, средние и дальние. Пригородные имения, которые нередко были узкоспециализированными, поставляли на городской рынок виноград, свежие фрукты и овощи, живую рыбу и птицу, поросят и ягнят, мед, молоко и др. Все необходимое для жизни самих обитателей имения и даже корм для скота и птицы было выгоднее купить на городском рынке, нежели производить в имении. Товарное пригородное хозяйство основывалось целиком на рабском труде; производство в доходных виллах было интенсивным: собственник виллы старался выжать все возможное и из рабов, и из сельскохозяйственных культур путем усиленной эксплуатации рабов и отчасти применения передовых хозяйственных методов. Сочетание мер наказания и поощрения при неукоснительном надзоре за сравнительно небольшим числом рабов-специалистов (один-два десятка), занятых на вилле, позволяло добиться довольно высокой производительности их труда. Расположенные дальше от обширных городских рынков имения не могли полностью специализироваться на одной или немногих отраслях хозяйства и полностью отказаться от других. Здесь производились для продажи продукты, хорошо переносящие перевозку: виноградное вино, оливковое масло, маринованные оливки и др.; выращивались зерновые культуры, особенно пшеница, оттеснившая менее ценные, хотя и неприхотливые ячмень и полбу. Скот разводили главным образом рабочий — волов и ослов. В трактатах римских агрономов наиболее подробно описана именно такая вилла, которых было больше всего. Хозяйство здесь было основано на труде рабов, но в периоды уборки урожая использовались и наемные работники со стороны, из числа соседних крестьян. На средней вилле было обычно от 15 до 50—60 рабов, занятых круглогодичной работой. Управляющий (вилик) был тоже из числа рабов; ему помогала жена. Они действовали под строгим контролем хозяина. Рабы, за исключением вилика, по-видимому, не имели семьи, и им не позволяли выходить из поместья (вилику это разрешалось лишь по особому распоряжению хозяина). Существенных нововведений в земледельческих орудиях не наблюдалось. Процесс совершенствования производительных сил шел главным образом за счет повышения квалификации работников и накопления навыков обработки почвы (включая удобрение) и ухода за растениями и животными. По сравнению с мелкими хозяевами и арендаторами владельцы вилл могли применять наилучшую по тем временам хозяйственную технику, иметь достаточно тяглового и вьючного скота, использовать специализацию и кооперацию труда, повышающие его производительность. Заинтересованность свободного земледельца в результатах своего труда при несложных в ту пору орудиях труда и довольно простых хозяйственных навыках не обеспечивала еще экономического превосходства свободного труда над рабским. Расходы же свободного труженика на поддержание общественно необходимого уровня собственной жизни и жизни своей семьи (чтобы жить «не хуже людей») были выше, чем расходы рабовладельца на содержание раба. Это было одной из причин вытеснения в земледелии свободного труда рабским. Отдаленное имение, отстоящее на 40—50 км от крупных городов, имело также некоторые связи с городским рынком, но при несовершенстве транспорта и дорог лишь слабые. В этих имениях преобладало натуральное многоотраслевое производство. Задачей таких имений было не столько принесение денежного дохода, сколько самообеспечение. Хозяйство их было по необходимости разносторонним (включая важнейшие ремесла), но экстенсивным, ведшимся без особой тщательности: считалось более выгодным получать невысокую продуктивность при меньших затратах, чем добиваться высокой продуктивности ценой дополнительных затрат. Хозяева редко посещали дальние имения. Рабы в таких виллах обычно имели семьи, что должно было удерживать их от побегов. Без повседневного наблюдения рабы работали небрежно, хозяйство запускалось, поэтому здесь рабам часто предпочитали арендаторов. Им обычно сдавались хлебные поля за плату деньгами и натурой.

Латифундия — крупное поместье, в котором часть земель обычно лежала необработанной. По-видимому, латифундии возникли позже мелких и средних поместий. В эпоху республики крупное землевладение редко представляло собой сплошной земельный массив; чаще у крупного землевладельца было несколько имений средних или мелких размеров, причем каждое из этих имений являлось самостоятельной экономической единицей. Но возникали и очень крупные латифундии (размером до нескольких тысяч югеров), хотя о них мы знаем меньше, чем о виллах. Здесь преобладало натуральное производство, рассчитанное на удовлетворение потребностей господина и его многочисленных рабов. Главную роль играли хлебопашество и скотоводство, а виноградарство и оливководство практиковались, если позволяли природные условия. Кроме сельского хозяйства представлены были и ремесла. Имелись рабы разных специальностей — врачи, плотники, кузнецы, валяльщики шерсти и др. В крупных латифундиях существовали гончарные мастерские, кузницы, а в некоторых — каменоломни и даже рудники. В латифундиях кроме рабской силы широко использовался труд арендаторов и клиентов, т. е. людей, лично зависимых от своего патрона. Клиентами становились, например, обедневшие свободные земледельцы, а также вольноотпущенники владельца латифундии. Обычно латифундия была слабо связана с рынком. Внутри же латифундии складывались свои рынки, на которых обменивались сельскохозяйственные и ремесленные продукты не только крестьян-арендаторов и рабов-ремесленников, работавших в пределах латифундии, но и соседних крестьян.

Были латифундии, где развивалось специализированное скотоводческое хозяйство, например в засушливых областях Южной Италии,— сальтусы. В отличие от других латифундий сальтусы были связаны с рынком, поставляли войску лошадей, а городам — скот, мясо, шерсть, кожи, сыр. Иногда вели отгонное скотоводство. Многотысячные стада овец и крупного рогатого скота, табуны коней зимой паслись на равнинах Южной Италии, а в жаркую летнюю пору — в лесистых горных областях Средней Италии. Ни одна латифундия не охватывала сразу и те и другие, поэтому крупные скотоводы арендовали государственные земли в разных природных зонах. Скот находился на попечении пастухов-рабов. К ним невозможно было применить систему повседневного мелочного надзора, как к рабам в виллах. Набирались пастухи из уроженцев воинственных племен — галлов, иллирийцев, фракийцев, которые были хорошими наездниками, умели обращаться с opyжием и могли защитить стада от диких зверей и разбойников. Рабам-пастухам разрешалось иметь семьи, которые помогали им ухаживать за стадами. Надо заметить, что во всех случаях, когда говорят о семьях рабов в римском обществе этого времени, имеете в виду лишь фактическое сожительство рабов, допускавшееся господами; закон же семейных отношений рабов не признавал.

Необходимо подчеркнуть, что в римско-италийских поместьях даже в период расцвета рабовладельческого способа производства применялись кроме рабской и другие формы зависимости и эксплуатации — клиентела, вольноотпущенничество(вольноотпущенник сохранил определенные обязанности по отношению к своему бывшему господину.), аренда, прежде всего в крупных поместьях. Позднее, по мере вступления римской рабовладельческой системы в стадию разложения (со II и особенно с III в.), именно эти формы эксплуатации работников, наделенных средствами производства и не являющихся собственностью крупного землевладельца, начинают выдвигаться на первый план, вытесняя собственно рабовладельческие методы эксплуатации.

К типу крестьянского землевладения относились хозяйства мелких частных собственников земельных участков; арендаторы и клиенты, владевшие наделами внутри поместий крупных владельцев, вели такие же хозяйства. Сельский плебс — земледельцы и воины-ветераны, чьими руками была создана Римская держава,— в период поздней республики был многочисленной и еще довольно влиятельной частью римско-италийского общества. Земледельческий труд считался почетным. Основной рабочей силой в крестьянских хозяйствах были сами крестьянские семьи. У зажиточных семей бывало по одному-два раба. Сельское поселение (vicus.) сохраняло черты общинной взаимопомощи. Связь крестьянских хозяйств с рынком была слабой, но полностью обойтись без него они не могли, так как нуждались в покупных ремесленных изделиях. За счет разорения мелких собственников и их насильственного вытеснения росло крупное землевладение магнатов. Хозяйства мелких римско-италийских земледельцев подрывались войнами: крестьяне надолго отрывались от хозяйства, многие гибли в походах и сражениях или возвращались инвалидами. Мелкие хозяйства подрывал также ввоз в Италию хлеба и других сельскохозяйственных продуктов из провинций. На товарном рынке эти хозяйства не могли конкурировать с рабовладельческими имениями, и свободный производитель, собственник средств производства, вытеснялся из экономики рабом. Все это вело к разорению земледельцев и породило демократическое движение II—I вв. до н. э., главным стержнем которого был аграрный вопрос.

Разорившиеся мелкие земельные собственники теряли свои участки и превращались в арендаторов, так называемых колонов, или уходили в поисках заработка или других средств существования в города, главным образом в Рим. Но у вчерашнего земледельца почти не было шансов сносно устроиться в городе. Так разорение сельского плебса (plebs rustica) вело к численному росту городского плебса (plebs urbana). Среди городского плебса были ремесленники, мелкие торговцы, а также все возраставший слой люмпен-пролетариев — нищих граждан, живущих случайными заработками и подачками государства и частных лиц.

Объединение в рамках Римской империи всего Средиземноморья, прекращение войн, пиратства и .разбоя, упорядочение управления провинциями и консолидация господствующего класса всей империи способствовали дальнейшему социально-экономическому подъему Римской державы в I—II вв. н. э. Для передовых центров рабовладельческой экономики отсталые области явились как бы внутренней периферией, которая служила источником сырья и рабов. Ранее эта периферия лежала за рубежами наиболее развитых рабовладельческих обществ, а поэтому эксплуатация ее, осуществлявшаяся в форме военного грабежа и неэквивалентной торговли, была довольно затруднительной. Теперь же эксплуатация передовыми центрами отсталой периферии превратилась в систему внутригосударственных финансовоэкономических отношений.

Центрами рабовладельческой экономики в ранней Римской империи являлись города. Они были не только центрами ремесла и торговли, но и местом жительства граждан-землевладельцев, получавших наделы на территории, подчиненной городу. Сплошные массивы городских земель находились в Италии и в греческих областях Балканского полуострова. Кроме того, города с принадлежащими им землями были раскинуты широкой сетью по всей Римской империи; их было несколько меньше лишь в некоторых слабо романизованных областях, например в Британии. На землях городов рядовые граждане владели небольшими наделами, а состоятельные граждане — виллами. Часть городской земли оставалась в совместном владении города — она обычно сдавалась в аренду, и доходы с нее поступали в городскую казну. В эпоху империи доход с общественных земель города все более попадал в пользование лишь городской верхушки. С городскими землями соседствовали в провинциях императорские земли, владения сенаторов, земли автономных племен и свободных крестьянских общин. Во времена республики и ранней империи два последних вида землевладения имели тенденцию к превращению в муниципальное, что происходило либо путем выведения на земли племен и общин римских колоний, либо путем превращения села в город, который получал самоуправление и становился муниципием. Романизация провинций и выражалась главным образом в охвате их муниципальной системой. Процесс создания муниципальных городских общин со временем распространился и на Египет, где в эллинистическое время полисов было мало; но уже в III в. н. э. целый ряд местных египетских поселений получил стандартную полисную организацию. Римляне стремились унифицировать самоуправление гражданских коллективов: в восточных провинциях в период империи исчезает специфика многих гражданско-храмовых общин (за исключением Палестины, но там римляне в концов концов просто уничтожили ее, как и сам Иерусалимский храм).

Важным аспектом в развитии городов Восточного Средиземноморья было постепенное стирание граней между гражданами и свободными негражданами. Еще в эпоху республики в полисах появились римляне-переселенцы, которые оказались в более привилегированном положении, чем местные граждане. Они не подчинялись полисным законам, скупали землю на территории полисов, могли, если желали, присоединяться к решениям полисов (в этом случае декреты начинались словами: «решил совет, народ и жительствующие римляне»). В эпоху империи получает распространение двойное, тройное и вообще множественное гражданство: приобретение гражданских прав отдельными людьми сразу в нескольких городах.

Но все же город как самоуправляющаяся организация сохранялся на всем протяжении существования империи. Город был центром налогового округа (в Египте в ряде районов такую роль играли крупные сельские поселения). Городское самоуправление создавало видимость традиционной общественной жизни, позволяло представителям господствующего класса, не вошедшим в римский аппарат управления, продвигаться по общественной лестнице (такое продвижение часто предшествовало приобретению римского гражданства).

С середины II в. н. э. Италия вступает в стадию разложения рабовладельческого способа производства. Многие провинции обгоняют Италию в экономическом развитии.

Подъем экономики в западных провинциях был связан с распространением там рабовладельческих вилл и латифундий, в значительной степени производивших продукцию на продажу. Латифундии в ранней империи были двух видов: централизованные, основанные на рабском труде и управляемые из единого центра поместья, и децентрализованные, земля в которых раздавалась мелким арендаторам-колонам. Централизованные рабовладельческие латифундии были распространены в Галлии и Испании; децентрализованные латифундии были характерны для Италии, Северной Африки и восточных провинций. Крупное частное землевладение возникало путем скупки и насильственного захвата участков мелких и средних собственников и сельских общин, а также захвата государственных земель.

Рабовладельческие латифундии оказались недолговечными вследствие невозможности наладить достаточно производительный труд больших масс рабов в одном хозяйстве. Значительную часть дохода в таких имениях поглощало содержание надсмотрщиков. Исключение составляли овцеводческие сальтусы Италии, особенно распространенные на севере Апеннинского полуострова, где на этой сырьевой базе возникли городские центры шерстяной промышленности. Но и их существование было типично лишь для короткого периода — в основном для I в. н. э.

Во II в. повсеместно в империи происходит переход от централизованной латифундии, основанной на труде рабов, к децентрализованной, основанной на труде колонов. В I в. арендаторы-колоны платили за свой надел денежную плату. Это заставляло их продавать часть своей продукции на городском рынке. Доставка продукции на рынок, колебание рыночных цен представляли затруднение для колонов и нередко разоряли их. Поэтому землевладельцы вынуждены были во II в. перевести колонов с денежных взносов на натуральные — в виде доли урожая. Колоны должны были отдавать собственнику земли 1/3 зерновых, вина, масла и оливок; кроме того, их обязывали по нескольку дней в году работать в собственном хозяйстве землевладельца.

В западных провинциях преобладало частное землевладение. Виллы располагались здесь обычно на земле городов; латифундии же создавались путем расхищения государственных земель и превращались в полную частную собственность их владельцев. Высокопоставленные лица получали от императора иммунитетные грамоты, посредством которых их владения изымались из городского земельного фонда. Такие земли назывались экзимированными, т. е. изъятыми.

В восточных провинциях существовали обширные имения императора, где основными производителями были жители деревень, обязанные податями и повинностями императорской казне. Земледельцы несли коллективную ответственность за их выплату и выполнение. Новым для Ближнего Востока было то обстоятельство, что эти люди были лично свободны: в отличие от «царских людей» периода эллинизма они не считались «императорскими людьми»; их юридическое положение не отличалось от положения земледельцев на городских землях. Императорские земли управлялись прокураторами; в общинах существовали свои органы самоуправления. Иногда имение сдавалось крупному арендатору (кондуктору), который собирал подати с колонов и вносил плату за аренду имения прокуратору. Такая система, была особенно распространена в Северной Африке.

В ранней Римской империи повсеместно существовало и мелкое свободное крестьянское землевладение, особенно в придунайских провинциях — Паннонии, Мёзии, Фракии, Дакии. Крестьянство постоянно пополнялось за счет ветеранов, получавших земельные наделы за военную службу. Наделы ветеранам давались на землях муниципиев и сельских общин. Многие ветераны становились мелкими или средними рабовладельцами и пополняли, ряды муниципальной верхушки, руководившей самоуправлением городских общин.

Главной формой организации мелких земледельцев продолжала оставаться сельская община. Например, в западных провинциях имелись такие организации сельского населения, как паги (союзы в территориальных рамках бывших племен) и села (территориальные общины, которые при благоприятных условиях могли превратиться в муниципии). В Италии раннеимператорского времени вся земля была приписана к городам, и поэтому не было независимы пагов и селений. Но в провинциях сохранились свободные крестьянские организации. Особенно много самоуправляющихся сел было в придунайских провинциях. В сельской общине каждый общинник вел свое частное хозяйство силами своей семьи — большой патриархальной или индивидуальной. Пахотная земля делилась на наделы. В одних областях участки пахотной земли еще распределялись по жребию и время от времени производились их переделы; в других уже установилась частная собственность общинников на пахотные наделы. Общинные угодья (леса, пастбища, охотничьи места, водные источники, дороги и т. п.) оставались в коллективном владении всех общинников. В коллективной собственности и совместном владении всей общины могли находиться также различные сооружения, например храмы, оросительные и осушительные устройства, хозяйственный инвентарь, казна, рабы.

Сельские общины разных типов располагались на городских, государственных, императорских и частных землях. В восточных провинциях (Малая Азия, Сирия) в деревнях сохранились земли святилищ, которые обрабатывались общинниками или сдавались им в аренду. Доходы с этих земель находились в распоряжении всей общины. Римляне использовали традиции храмовых деревень: были общины, специально обслуживавшие императорский культ. В восточных провинциях община была основным носителем местных традиций: в деревнях продолжали сохраняться свои деревенские культы; в ряде районов сохранялись и местные языки (например, фригийский язык как разговорный дожил до III в.).

Любая сельская община, на чьей бы земле она ни размещалась, ведала распределением земли, организовывала совместные ирригационные работы и взаимопомощь, принимала новых членов и наделяла их участками, раскладывала и собирала подати, выставляла рекрутов в отряды местного ополчения, могла освобождать некоторых своих членов от уплаты налогов за ту или иную службу общине.

Новые селения появлялись путем наделения землей ветеранов, а на частных землях — путем наделения участками вольноотпущенников землевладельца. Государство было заинтересовано в существовании общин. С ростом села и расширением его самоуправления свободная община могла превратиться в город — муниципий. Однако следует подчеркнуть, что сельская община в Римской империи и вообще в позднем древнем мире, как правило, уже не была организацией свободных граждан, а все более превращалась в фискальную единицу для подчинения и эксплуатации той части трудящихся, которая не являлась собственно рабами. Наблюдается та же картина, что и на Востоке, например в поздней Ассирии. Напротив, городская община (муниципий) некоторое время все еще оставалась организацией свободных граждан (в том числе и рабовладельцев).

Хотя в I—II вв. н. э. сократилось поступление рабов-военнопленных, общее число рабов в ранней империи не только не уменьшилось, но, по-видимому, возросло, особенно в западных провинциях. В источниках нет данных о нехватке рабов; напротив, многие античные авторы этой поры сетуют, что рабов стало слишком много. Не наблюдалось и вздорожания рабов: цены на них оставались примерно на прежнем уровне.

Применение рабского труда было в основном то же, что и во времена поздней республики, однако начинается процесс постепенного вытеснения рабского труда из общественного производства. Рабы не желали приобретать или проявлять свои технические знания. Господа же боялись обучать рабов слишком многому, хотя это уже требовалось, например, для дальнейшего применения сложной агротехники. Резко падает численность рабской интеллигенции по сравнению с периодом поздней республики.

Развитие товарно-денежных отношений, долгое время стимулировавшее расцвет рабовладельческих хозяйств, не только перестает способствовать существованию рабовладельческого способа производства, но даже начинает превращаться в его тормоз. С середины II в. н. э. в Италии, а несколько позже и в провинциях начинает ощущаться нехватка денег. Развитие производительности рабского труда достигло своего предела: больше из раба уже нельзя было выжать. Е. М. Штаерман особо подчеркивает, что падение производительности рабского труда было не абсолютным, а относительным: она начала отставать от возросших потребностей общества. Эксплуатация рабов становится все менее выгодной.

В основной отрасли экономики — сельском хозяйстве расширяется применение труда арендаторов-колонов, вольноотпущенников и рабов на пекулии, так называемых квазиколонов, т. е. «как бы колонов». Если ранее пекулий давался только некоторым городским рабам, то теперь господа начинают наделять пекулием и сельских рабов. Новым явлением был и отпуск сельских рабов на волю. Рабский пекулий или имущество сельского вольноотпущенника — это участок земли, скот, инвентарь, посевной материал и т. п. При описи имущества имений рабы с пекулием числились теперь уже отдельно от прочих рабов, которые считались инвентарем имения. Таким образом, рабы с пекулием сближаются с колонами — свободными арендаторами по своему месту в общественном производстве, начинается и перелом в общественном сознании — во взгляде на них. В то же время правовое положение свободных арендаторов-колонов во II в. н. э. начинает явно ухудшаться. Колон попадает в зависимость от землевладельца, наделом которого пользуется. Задолжавшие колоны не имеют права покинуть арендуемый надел, т. е. фактически начинается их прикрепление к земле, которое было завершено в период поздней империи.