Наше интервью открывает цикл бесед об экологии.

В гостях у Филина - Виноградов Вадим Георгиевич, эколог, орнитолог, географ. Он является сотрудником Института географии РАН, членом Российского Рамсарского комитета. Более 25 лет он проработал во ВНИИ охраны природы. Основной автор проекта Стратегии сохранения водно-болотных угодий России, один из авторов Стратегии сохранения биоразнообразия России, соавтор текстов многих законодательных актов самого разного уровня - от международного до муниципального - в области охраны природы. Автор более 130 работ по этим проблемам. Помимо всего этого он активный участник нашего форума, где высказывает свое мнение под именем Эколога.

Эколог выступает против постулата зоозащиты «я никого не убиваю!» Увы, мы живем далеко не в идеальном обществе, члены которого вынуждены губить животный мир, даже не желая этого. Именно это вы имели в виду, Вадим Георгиевич?

- Ни один вид на материках не погиб от охотников, а вот от крестьян, лесорубов, "освоителей недр", изобретателей полезных моющих средств и пестицидов, и т.д., и т.п. - масса. Среди современных перечисленных не мало "защитников животных". Но бороться с охотниками - дело не трудное, их-то немного. Другое дело - пойди поборись с мелиораторами, нефтедобытчиками, химической индустрией и т.п.! Вечный принцип весьма многих (особенно экологически безграмотных) "зеленых энтузиастов" - из двух зол выбираем меньшее и боремся с ним.

- Значит, настало время говорить об азбуке экологии. Начнем с проблемы урегулирования отношений между человеком и животными в городе. Какой способ ограничения численности бездомных собак, с точки зрения Эколога, предпочтительней?

- Насколько позволяет возможность - помещать в приюты, но при избытке популяции, конечно, отстреливать. Кастрация порождает животных больных (ожирение и т.п.) и с непредсказуемым поведением, другие виды стерилизации дороги, их последствия не изучены (суки, которых хозяева не вяжут, и они не рожают и не кормят - далеко не лучшие образцы этих животных). «Гуманистов», которые ее советует, следует стерилизовать самих - вдруг жестокость наследуется. Неужели лучше искалечить животное, чем честно прикончить его?

Конечно, очень бы хотелось наладить вопрос об ответственности тех, кто берет животных, а затем их бросает. Ясно, что юридически это сейчас вряд ли пройдет, но хотя бы пропаганду вести надо.

- Но с бездомными кошками, очевидно, ситуация иная?

- С бродячими кошками ответ однозначен - непримиримая война. Надо жестко бороться с кошками и воронами - основными разорителями птичьих гнезд в городе. Замечу, что в бывшей Чехословакии кошка, гуляющая без хозяина, была вне закона, и кошек выгуливали так же, как и собак. Все охотничьи собаки, независимо от породы, должны были давить кошек. Не случайно Чехословакия была одной из самых благополучных для диких животных стран Европы.

- А как быть с воронами, ставшими в последние десятилетия бичом крупных городов?

- Ворона - страшная угроза всему живому в городе. От этого хищника достается не только мелким птицам, но и другим хищным птицам. Например, пролетных осоедов вороны нередко просто забивают, совам от них тоже покоя нет, а уж про мелких животных: зайчат, ежей - и говорить не приходится. Причем, ворона - наш собственный продукт. Ее численность в городах России резко возросла во второй половине 60-х гг., т.е. когда, наконец, благодаря нефти Западной Сибири, кончился начавшийся в 1917 г. голод, и на помойки и свалки пошли избытки продуктов питания (хотя и немудреных - в основном очистки картофеля и зачерствевший хлеб).

В начале 60-х гг. в Филевском парке зимовало 30 тыс. галок и 2-3 десятка ворон, к концу десятилетия - 20 тыс. галок и 30-40 тыс. ворон. В пору моего юннатского детства найти гнездо вороны - счастливый случай, об этом обязательно сообщалось руководителю кружка, друзья завидовали. Представьте себе мой шок, когда весной 1971 г. я впервые увидел гнездо вороны, расположенное совершенно открыто на канадском клене на высоте человеческого роста в дворике Патриархии в Чистом переулке. А сейчас гнездо вороны - неотъемлемая часть московского пейзажа.

- Какие меры следует предпринять против ворон?

- Главная задача - наведение порядка на помойках и свалках, причем не только крупных городов, и максимально жесткий контроль численности вида. Замечу, что в Англии ворона, наряду с грачом и кроликом, - виды, охота на которые открыта круглогодично и ничем не регламентируется. Конечно, при нашем уровне культуры охоты и уровне контроля этого делать сейчас нельзя, но изымать ворон в заметных количествах можно, для чего разработаны специальные ловушки, которые хорошо себя зарекомендовали. Сложнее с гнездами. Конечно, хотелось бы нарушить современное аномально высокое воспроизводство вороны в городе. Но это дело деликатное - таких мероприятий нельзя проводить, например, на глазах у детей. Кроме того - дело трудоемкое, нужно найти достаточное число людей, обеспечить их оборудованием для лазанья по деревьям и в крайне сжатые сроки организовать прокалывание яиц в возможно большем числе гнезд. На сегодня это представляется малореальным. Привлечение волонтеров встретит трудности в обеспечении легальности мероприятия, нужен серьезный договор с властями и органами, ответственными за озеленение.

- Сейчас в городах на зимовку остаются водоплавающие утки. Не станут ли они очередным очагом инфекции?

- Все зависит от численности популяции. Американцев не раз предупреждали об опасности создания концентраций водоплавающих птиц в городах, но они не хотели слушать экологов. Результат - мощнейшая вспышка лихорадки Запандого Нила в Нью-Йорке в 2001г. Угрожающей ситуации с утками пока у нас нет, поскольку синантропизация их в Москве идет нормальными темпами, и до опасных концентраций еще очень далеко.