Социальный кризис, социальные преобразования, социальные революции

ДВА ПРОЦЕНТА БЕЛИЗНЫ

Когда я впервые выбирал расходный материал для лазерного принтера, меня изрядно удивила заметная невооружённым глазом разница между бумагами с коэффициентом отражения 96 % и 98 %. Всего два процента разницы — а насколько иное впечатление!

Впрочем, причина очевидна. 96 % отражения означает 4 % поглощения, 98 % — соответственно 2 %. То есть бумага второго вида поглощает вдвое меньше света, чем бумага первого. Такое различие и впрямь трудно не видеть. Недавно довелось мне поучаствовать в нескольких сетевых спорах по проблеме гражданской вооружённой самообороны (ГВСО). А уж материалам, прочитанным по этой теме и в Интернете, и в бумажных оружейных журналах, я давно счёт потерял. Что в этих статьях и спорах особо замечательно — полное нежелание противников ГВСО обращать внимание на бесчисленные доводы, уже давным-давно опровергшие все их возражения.

Так, Эстония и Молдавия давно отказались от всех ограничений на владение оружием ГВСО, кроме вполне естественных: отсутствие в прошлом насильственных преступлений да овладение элементарными навыками пользования столь мощным инструментом. Да и в России на руках граждан миллионы экземпляров охотничьего — несравненно более мощного, чем нужно для ГВСО — оружия. А у нас всё ещё кричат: дай бывшим «совкам» стволы — они тут же все друг друга перестреляют. Правда, тут мы в хорошей компании. Британские социалисты относятся к своим гражданам примерно так же. Каждый приход лейбористов во власть сопровождается новыми ограничениями на ГВСО. Ещё полвека назад страна гордилась: тамошние патрульные полицейские (в отличие от тайных агентов вроде Лестрейда, сотрудничавшего с Холмсом) не носят с собой оружия — да и к чему, если при необходимости любой законопослушный джентльмен поддержит авторитет власти собственной карманной артиллерией! Теперь же самые современные пистолеты не гарантируют возвращение из патруля. Последний — 1997‑го года — пересмотр британских оружейных законов принёс и вовсе ошеломляющие результаты. Уже в 2003‑м число насильственных преступлений удвоилось по сравнению с дореформенным. Число убийств, впрочем, выросло всего на четверть. Это и не удивительно: убивают обычно не инструментами ГВСО, а подручными средствами вроде битых бутылок да кухонных ножей — а их осталось примерно столько же.

Мировое оружейное законодательство весьма разнообразно. Да ещё то и дело пересматривается. Давно известно: где ограничивают ГВСО — в считанные годы, а то и месяцы, возрастает уровень насильственной преступности: где ГВСО становится проще — преступное насилие тут же идёт на убыль. Но противников ГВСО это не убеждает — во всём мире они с пеной у рта заклинают: раз оружие убивает — запретим его, и насилия станет меньше.

Самый колоритный пример — город Кеннесо в Джорджии. В 1980‑м его мэрия обязала каждого домовладельца постоянно держать в доме по меньшей мере один огнестрельный прибор. В первый же год число преступлений против личности там упало вчетверо, а в следующий — ещё почти вдвое. К 2000‑му население города выросло с пяти тысяч до двадцати одной. И за все эти годы случилось всего три убийства. Причём только одно из них — огнестрельное. Не удивительно, что в 2001‑м этому примеру последовал город Вёрджин в Юте — с тем же результатом. Куда удивительнее, что противники ГВСО, даже когда их тычут носом в Кеннесо и Вёрджин, продолжают твердить: избавление от оружия — избавление от всех бедствий насилия. СМИ же и вовсе о них молчат.

Журналисты вообще охотнее пишут об ужасах применения оружия, чем о предотвращённых им преступлениях: труп можно показать в эффектном ракурсе — а сотни людей, не ставших трупами потому, что преступник не рискнул нарываться на возможную пулю (да ещё не только от жертвы, но и от случайных свидетелей), не отличимы от прочих.

Против ГВСО — и многие сильные мира сего. Им незачем защищать себя собственноручно. Скажем, все американские политики, требующие ограничений ГВСО, неизменно пребывают под государственной охраной или нанимают частных телохранителей. Люди не столь заметные — в тех редких случаях, когда их спрашивают — разумнее. Так, 2005.10.23 64 % бразильцев проголосовали против запрета продажи огнестрела: тамошняя власть, не сумев покончить с уличной преступностью, пыталась разоружить честных граждан.

Впрочем, простым людям порою довольно просто замутить разум. Один из последних доводов противников ГВСО (когда прочие их слова уже опровергнуты): шансы погибнуть от насильственного преступления так малы, что незачем ради их сокращения давать массам противную бяку — возможность стрелять.

Шансы пасть жертвой грабителя, насильника или просто шайки хулиганов для каждого из нас и впрямь пока сравнительно скромны. Но в масштабах общества они складываются в чудовищные общие потери. Вспомните статистику: право на ГВСО сокращает число жертв насилия в разы.

Всё как с бумагой: разница в отражении невелика — а в поглощении огромная. Будем это помнить — и не дадим манипуляторам приносить в угоду своим предрассудкам (а порою и циничной корысти) всё новые сотни и тысячи жертв.