Социальный кризис, социальные преобразования, социальные революции

Как взять власть в Другой России

Конференция «Другая Россия», шумно и бестолково занимавшая внимание журналистов два дня, отошла в историю. Формально-событийно интересна она была немногим: речами Анпилова и Белковского, рукопожатием Касьянова с Лимоновым, плюс еще неизбежной тараканьей возней вокруг прокремлевских «молодежных движений», явившихся, как и ожидалось, к месту событий скандалить, пакостить и драться. Но то все новостной гул, дежурная паркетно-политическая толкотня, а что можно сказать об этом мероприятии по сути? Какой вывод могли бы сделать его организаторы, умей они взглянуть на собственную деятельность со стороны?


Да самый очевидный: оппозиция находится в абсолютном тупике, и ничто, как будто бы, не предвещает благополучного выхода. Посмотрим на ситуацию трезво.


Сколько бы ни обещали Каспаров, Касьянов, Лимонов, etc. проводить круглые столы, «гражданские конгрессы» и акции протеста, сколько бы ни занимались они подготовкой предвыборной коалиции — цена всем этим начинаниям одна, полторы копейки. И вовсе не потому, что сами оппозиционные фигуранты чем-то плохи — напротив, иные из них (НБП) даже по-своему харизматичны. И не в том дело, что нынешний идеологический союз либералов и красных сомнителен — чего уж там, практика «Народных фронтов» знала и не такие тактические комбинации. Но не будем слишком долго перечислять мнимые проблемы и обратимся к главной — оппозиция наша безнадежна потому, что политически она следует за властью.


Критики власти слово бы зачарованы своими врагами, они зациклены на их деятельности, анализируя их с тем усердием, с которым педантичные виги отслеживали каждый шаг тори (или наоборот) в безмятежно парламентской Англии. Кажется, что самый смысл бытия того же НБП или либеральных активистов сводится к подготовке пухлых томов (вариант — уличных акций) с протестами в адрес Избиркомов, требованиями «расследовать подлинные обстоятельства трагедии в…», комбинациями на случай следующих выборов в Думу, криками об отставках министров, излияниями на предмет передела собственности и проч. Им кажется, что они живут где-то не здесь, что они — «демократы», а Путин — «республиканец» и его можно победить, и главное — что если власть упущена, то ее можно вернуть причитаниями, мольбами, проклятиями и крючкотворством. Никто из оппозиционеров не отдает себе отчета в том, что всякая власть в России, даже такая слабая, как путинская, все равно носит тотальный характер, «отвечает за все», и отделить от нее суды, трагедии, министров, выборы или собственность все равно не удастся. Ее можно демонтировать только целиком, и единственной пригодной к тому отмычкой является, для начала, полное равнодушие к кремлевской политике как таковой.


Кто сказал вам, что нужно требовать «законности» или «демократии» от нынешних властей, коль скоро сами вы против них? «Здесь вам не тут», в России изменить что-то можно, только если зайти и сесть на трон самому, а до тех пор воздвигать претензии бесполезно. Так же и с выборами. Зачем нужно изобретать велосипед бесконечных «избирательных коалиций» для Госдумы, в которую все равно никого не пустят?


Оппозиции всевозможных «Других Россий» следует раз и навсегда прекратить требовать чего-либо от существующих властей и незамедлительно заняться созданием своей собственной власти. Например, выбросив из головы пустой и мнимый 2007-й или 2008-й, учредить другой русский парламент.


Вспомним исторические прецеденты — что именно всякий раз служило политическим инструментом взлома старого режима в России? В 1905 году — монархии, пусть и неудачно, но более чем бурно противостояли Советы. В 1917 году Временное правительство потеряло власть опять-таки потому, что в стране действовала параллельная система Советов, Съездом которых клялись большевики. Наконец, в 1989-1991 сначала все тот же Съезд народных депутатов противопоставил себя вертикали «партократов», а затем и Ельцин вырвал власти у союзной бюрократии, возглавив принципиально другую структуру — республиканскую, на возвышении которой он сумел настоять. Таким образом, власть в России всякий раз рушится только при столкновении с «другой властью», перехватывающей у прежних хозяев их легитимность.


Но можно ли представить себе Троцкого в Петербурге 1905-го, ратующего за то, чтобы пересесть в совминовское кресло Витте? Вообразим ли Ленин, мечтающий заменить Керенского на посту министра-председателя Временного правительства? А Ельцин, механически вытесняющий Горбачева с поста президента СССР?


Если «Другая Россия» вообще хочет что-либо выиграть в России, она может добиться этого, лишь перестав быть «оппозицией», послушно плетущейся за каждой новой инициативой Путина и Суркова, плетущейся, чтобы ругать, проигрывать и, главное, непременно во всем участвовать. А ей вместо этого нужно всего-то ничего — сделать хоть один собственный ход.


Идея, казалось бы, по-своему безумная, но стратегически точная — не дожидаясь чужих сроков, объявить о всенародных выборах в Парламент. Пусть это будет Съезд народных депутатов, пользуясь риторической формулой 1989 года, времени действительного, а не ложного, как в девяностые, пробуждения общественной свободы. Дальше придется разработать юридически «чистую» процедуру, собрать с инвесторов у.е., валом западной прессы обеспечить «прикрытие», изобрести способ избавиться от нанятых Кремлем «идущих мешать», сделать еще тысячу очень простых и очень сложных вещей. Но само направление наконец будет верным.

Избирательное законодательство у нас плохое? Отлично, создайте свое и дайте прецедент его использования, пусть и под огнем риторики, что это, дескать, балаган, шутовство, театр, а не выборы.

Сами законы в России не те? Замечательно, примите свои и обьясните населению, пусть не всему, а хотя бы тому, до которого можно достучаться с помощью интернета, газет и сарафанного радио — что ваши законы лучше и выгоднее.

Министры плохи? Так определите своих, «теневых», и пусть они сообщат нам, какой бывает «народная политика», коль скоро мы уже хорошо знаем ту, что есть, «антинародную».

И далее, далее, далее по той же схеме — не обличать существующий неправедный порядок, но ежедневно предъявлять свой, приятный и благородный. А уж сам перехват легитимности и полномочий в случае, если приятности и благородства хватит, особой трудности не составит — историческая практика показывает, что когда «другой» субъект власти, наконец, формируется, прежняя государственная машина недолго мешкает перед тем, как обреченно свалиться к ногам победителей.


Но только способны ли оппозиционные функционеры отвлечься от камланий про «плохого Путина» и еще о том, что «мы должны объединиться, чтобы пройти в их Госдуму»? Способны ли они представить себе, что Другая Россия — это не захват чужих выборов, кресел и скамеек «другими», то есть дружественными им людьми, а освоение нового пространства власти? Могут ли они сделать шаг в сторону от навязанной им игры в бесконечную и тупиковую «критику»?


К сожалению, ответ на все эти вопросы пока отрицательный.