Социальный кризис, социальные преобразования, социальные революции

Европа сосредотачивается?

Кризис Евросоюза вызван, прежде всего, "имперским перенапряжением" европейских структур. Амбициозные планы европейских лидеров, планировавших создать Соединенные Штаты Европы и расширить союз чуть ли не до пределов былой Римской империи, наткнулись на сопротивление народов. В первую очередь, народов тех государств, которым предстояло постоянно платить за расширение.

Любая империя универсальна. Однако империя в своем развитии опирается на "стержневой народ", тот народ, который несет основную нагрузку по обслуживанию имперской инфраструктуры — платит важнейшую часть налогов, служит в армии. "Стержневой народ", впрочем, не только несет имперское бремя, но и получает и основные преференции в виде прекращения войн на своих границах, стабильного развития и т.п.

Численность стержневого народа не должна составлять менее 50% от совокупного населения империи. В противном случае становится трудно удерживать единство государства, поскольку возникает конфликт между "стержневым народом" и народами имперской периферии. Итог — распад империи.

Элита империи строится по принципу: 50% состава — "народ-посредник" (который должен быть равноудален от всех проживающих на ее территории этносов). Остальные 50% — представители других народов империи, не исключая и стержневой. Подобная структура нужна, чтобы включаемые в нее народы не чувствовали себя порабощенными стержневым народом.

От теории — к практике. Посмотрим, что произошло в Европе. Роль стержневого народа в Европе играл франко-германский блок. Оба государства были традиционными "толкачами" европейской интеграции, традиционным доменом, вокруг которого создавалась Единая Европа. На момент начала евроинтеграции Франция и Германия однозначно доминировали в нем и с экономической и с демографической точек зрения. Тогда в Европейское объединение угля и стали входило всего шесть государств — Франция, ФРГ, Италия, Бельгия, Нидерланды, Люксембург. Европа постепенно расширялась, включая в себя новые страны. К середине 90-х годов прошлого века ее население составляло 374 млн. человек. Из них население Франции и Германии — около 140 млн. человек. Учитывая экономическую мощь Франции и Германии, этого было вполне достаточно. К тому же за франко-германским блоком шли многие страны Евросоюза, например все та же Италия или государства Бенилюкса. Вступление в 90-х годах новых членов — стран "старой Европы" мало что меняло, поскольку все они были культурно близки франко-германскому блоку, экономически развиты, и, что немаловажно, мало населены.

Роль народа-посредника взяла на себя брюссельская бюрократия, которая претендовала на то, чтобы представлять интересы всей Европы. При этом "народ Брюсселя" отнюдь не был склонен к демократии. Глава Еврокомиссии избирается Европарламентом с подачи совета глав государств и правительств Европы. Демократией в Евросоюзе и не пахнет. Во всяком случае, прецедентов ухода председателя Еврокомиссии под влиянием результатов выборов в "свободной Европе" еще не было. Правительство ЕС представляет из себя бюрократический орган, тесно переплетенный с правительствами ведущих европейских держав и почти никак не зависящий от избирателей.

Ноги верблюда подломились, когда старая Европа включила в свой состав государства Восточной Европы. Население сразу же увеличилось до 500 млн. человек. Восточная Европа мгновенно превратилась в слаборазвитую периферию Европейского союза.

В этой ситуации домен уже не смог выдержать возросшей нагрузки. Ведь к традиционно слабым экономически Греции, Испании и Португалии добавился целый регион — вся Восточная Европа. Аппетиты европейской элиты не ограничивались протестанско-католической Восточной Европой. Было запланировано принять в ЕС православные Румынию и Болгарию. А главное — евробюрократы завели разговор о Турции с ее 80 млн. населения и даже Украине с ее 45 млн. Обе эти страны по населению примерно равны Восточной Европе. А платить за расширение должны были жители домена — простые французы и немцы, которым следовало смириться с тотальной либерализацией экономики и падением уровня жизни. В близкой перспективе Единая Европа не приносила им ничего, кроме роста расходов и отсутствия доходов. Референдумы во Франции и Нидерландах продемонстрировали, что народы Западной Европы не хотят платить за расширение, не получая от этого никаких выгод. Проевропейски настроенная французская верхушка получила удар под дых от собственного народа.

Почему же европейская элита пропустила удар, и тотальный кризис домена прошел мимо нее? Следует помнить, что нынешняя политическая элита Европы — наследница элиты прошлого столетия. В тот период в Западной Европе доминировали США, и европейские политики знали, что в случае кризиса дядюшка из Вашингтона не даст пропасть. Психологически европейские лидеры считают, что они "посажены" управлять своими народами извне. Их психология похожа на психологию руководителей просоветской Польши, которые понимали, что будут у власти всегда, пока есть Советский Союз. Точно также западноевропейские политики полагают, что будут в истеблишменте всегда. Эта психология порождает своеобразную "оторванность от народа".

Плюс к тому надо принять во внимание и геронтократию, традиционно свойственную французской правящей верхушке. Страшно сказать, нынешний президент Франции Жак Ширак первый раз стал премьер-министром Франции в далеком 1974 году! А назначил его президент Валери Жискар дЭстен, отец Евроконституции. Как видим, прошло 30 лет, а политический пейзаж Франции не сильно изменился. Разумеется, политики шираковского склада не могут гибко реагировать на запросы избирателей, особенно, когда это касается внешней политики — вечной вотчины элиты, но не народа. Конечно, лидеры Европы еще могут надеяться ратифицировать Конституцию, несмотря на сопротивление своих народов. Но надежда эта невелика. Несмотря на привычку к многолетнему пребыванию в коридорах власти, они не могут игнорировать демократию. Популярность Ширака и Шредера стремительно падает. Германская оппозиция уже в осторожной форме ставит вопрос об отказе Германии от ратификации Евроконституции. Президент ФРГ Хорст Келер отказался подписывать закон о ратификации Конституции из-за иска в Конституционный суд, поданного депутатом от ХДС Петером Гаувайлером, который полагает, что Конституцию следует ратифицировать на всенародном референдуме. Таким образом, германская оппозиция перешла в стан евроскептиков. Между тем, досрочные выборы могут состояться в Германии уже в сентябре этого года и соцопросы прочат Шредеру поражение с разгромным счетом, что, понятное дело, вовсе не увеличивает шансы на принятие Конституции.

Однако кризис домена вызван не только внутренними причинами и безоглядным расширением Европейского союза, но и причинами внешними. Постоянно возрастающая экономическая мощь Китая рано или поздно заставит развитые страны Запада разработать новую тактику перед лицом китайской экономической угрозы. Китайская экономика потенциально может достигнуть 50% от мировой. Китай может легко обойти в пять раз уступающие ему по населению Соединенные Штаты. Поэтому не исключено, что США и Европа могут пойти на более тесные формы интеграции для того, чтобы компенсировать рост китайской мощи.

Поэтому Европейский союз может не состояться как самостоятельная сверхдержава и может быть поглощенным более крупным субъектом, условным "Западом", в который войдут Соединенные Штаты, Канада, Европа и (пофантазируем) Россия. Вместе США и Европа могут составить 800 миллионный субъект, способный практически на равных противостоять Китаю с его 1,3 млрд. населения.

Пока же Евросоюз оказывается перед несколькими возможными путями развития.

A. Рыхлая Европа. Следовать логике американцев, британцев и их союзников внутри ЕС и превратиться в рыхлое аморфное образование, "общий рынок", контролируемый извне Соединенными Штатами и готовый, в случае необходимости, к более глубокой интеграции с ними. В случае реализации этого плана не играет значительной роли, сколько государств будет принято в Евросоюз. Напротив, чем больше, тем лучше. Рыхлая Европа, Европа — общий рынок будет заинтересована в принятии Турции, Украины и даже России. Почему бы и нет? Разумеется, в этой Европе будут главенствовать США как внешний консолидированный субъект и Великобритания. Германия и Франция превратятся в младших партнеров американо-британского альянса в "юго-западной части Европы". В рыхлой Европе смогут уживаться одновременно множество валютных систем, смогут долгое время существовать те или иные барьеры и, главное, не будет сильного центрального правительства. А это значит, что будут учтены и интересы народов стран домена, напуганных зловещей тенью "польского электрика" (метафорически изображающего дешевую рабочую силу из Восточной Европы).

B. Раскол на регионы. Этот вариант близок к варианту A. Разница только в том, что в рамках этого сценария в Европе возникают противоборствующие региональные блоки, например, блок стран Восточной Европы, прежний франко-германский блок, Британия и ее союзники и т.п. Особого смысла в подобном расколе нет, поскольку он фактически угрожает Европе не кризисом, а распадом. На что в сложившейся ситуации никто не пойдет (учитывая все тот же фактор Китая, а также то обстоятельство, что мелким странам на современном мировом рынке делать нечего).

C. Создание единого государства. В этом случае Европе придется на время поставить барьер расширению, отложить в долгий ящик включение в свой состав Турции и Украины. Ведь именно реализация американского плана "перекармливания" Европы, когда США приветствовали включение в ЕС все новых и новых стран, и вызвало кризис в Евросоюзе. Однако, создавая единое гсоударство, европейцам все же придется расширить домен. Иначе говоря, единая Европа уже не сможет опираться только на Францию, Германию и близкие им небольшие государства центральной Европы. Придется включать в домен пока проамериканскую Италию, Испанию, и, возможно, Великобританию. Эти государства достаточно экономически развиты и населены для того, чтобы выдержать ношу и стать вместе с Францией и Германией новым ядром Евросоюза. Однако проблема в том, что в этом случае французским и германским элитам придется потесниться, проект Единой Европы перестанет быть их собственным и будет сильно размыт.

D. Христианская Европа. Не секрет, что в новой Конституции Европы христианство оттерли на задний план, не дав ему места даже в преамбуле. Это вызвало возмущение со стороны католической церкви, тем не менее, протесты верующих не принесли результата. Антицерковно настроенные элиты Евросоюза настояли на своем. Однако создание Соединенных Штатов Европы как плавильного котла наций и религий на данном этапе провалилось. Возникает место для проекта "христианской Европы" вместо "Европы гуманистической". Большинство жителей Евросоюза — католики. Католичество исповедуют французы, итальянцы, испанцы, поляки, отчасти немцы — крупнейшие нации Европы, ныне входящие в домен или способные претендовать на вхождение в него в будущем.

Опора на католичество могла бы сохранить Францию и Германию в качестве лидеров Единой Европы, создать доверительные отношения между ними и испанцами, итальянцами, поляками, венграми. Правда, немцы не вполне католики. Половина населения Германии исповедует протестантизм. Однако даже протестанты, скорее всего, согласятся с усилением акцента на христианские корни Европы. Что касается согласия немцев, то немаловажно, что нынешний лидер католического мира папа Римский Бенедикт XVI — немец по национальности. Он активно пытается примирить христиан. Таким образом, общие очертания возможного христианского проекта для Европы уже начинают просматриваться. Немец, возглавляющий католиков Германии, Франции, Испании и всего мира, живущий в Риме и носящий титул "патриарха Италии", может стать хорошим символом нового паневропейского и панхристианского проекта.

В любом случае, Европа уже не станет прежней. И это хорошо для России. Ибо сверхдержава у наших границ не соответствует национальным интересам. Пока в ЕС продолжаются разборки, Россия сохраняет потенциальную возможность стать одним из европейских игроков, а не европейским протекторатом.